Клетка в суде как называется
В Госдуму внесен законопроект о запрете «защитных кабин» и клеток в зале судебного заседания. «Медиазона» напоминает о долгой борьбе адвокатов и правозащитников с не регламентированной ни одним законом, но прижившейся в российском суде практикой, которую ЕСПЧ давно признал унижающей человеческое достоинство.
14 ноября группа сенаторов внесла в Госдуму законопроект о запрете клеток и застекленных камер («аквариумов») в судах, который в случае принятия позволит подсудимым участвовать в процессе не из-за решетки, а сидя за столом со своим адвокатом. Председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас, который руководил разработкой законопроекта, считает, что содержание обвиняемого в клетке во время процесса ограничивает его право на юридическую помощь и эффективное участие в судебном разбирательстве.
«Поэтому законодатель предлагает меры, направленные на обеспечение защиты конституционных прав граждан и соблюдение презумпции невиновности», — сказал Клишас «Интерфаксу».
Текст законопроекта пока не опубликован на сайте Госдумы. «Интерфакс», ознакомившийся с документом, сообщает, что сенаторы предлагают внести поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, которые запретят помещать подозреваемых, обвиняемых или подсудимых в «защитные кабины в процессуальной зоне залов судебных заседаний, а также использовать иные конструкции, препятствующие общению указанных лиц с адвокатом». Для этого авторы инициативы собираются внести изменения в два нормативных документа — свод правил проектирования зданий судов и утвержденное приказом МВД «Наставление по служебной деятельности изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых».
Согласно пояснительной записке, инициатива направлена на гуманизацию отношения к подсудимым и подследственным. «Можно констатировать, что наше общество в целом уже негативно воспринимает тот факт, что подозреваемые, обвиняемые или подсудимые размещаются в «клетках», будь то металлические или же стеклянные конструкции», — сказано в записке. Сенаторы ссылаются на позицию Европейского суда по правам человека, который признавал содержание в клетках и «аквариумах» нарушением статьи 3 Европейской конвенции по правам человека (запрет бесчеловечного или унижающего достоинство обращения). В частности, упоминается решение Большой палаты ЕСПЧ по жалобе Александра Свинаренко и Валентина Сляднева — судьи признали нахождение в клетке во время процесса унижением достоинства подсудимых, которое не может быть оправдано никакими соображениями. Россиянам тогда присудили по 10 тысяч евро компенсации морального вреда.
Барьеры, клетки, «аквариумы»
Впервые в зале российского суда клетка появилась в апреле 1992 года во время процесса над серийным убийцей Андреем Чикатило в Ростовском доме правосудия, рассказывал ранее сенатор Клишас. К середине 1994-го клетки были установлены почти во всех судах страны.
При этом юрист международной правозащитной группы «Агора» Ирина Хрунова, которая начала адвокатскую практику в 1998 году, вспоминает, что в первые годы ее работы металлические клетки были еще редкостью. «В этом году будет 20 лет, как я работаю адвокатом. 20 лет назад, когда я пришла, не было ни клеток, ни «аквариумов». Зал судебного заседания представлял собой именно то, что мы видим в фильме «Берегись автомобиля» — загончик, который по пояс окружен заборчиками. Никаких клеток не было. Потом уже начали вводиться клетки, и говорили, что это безопасность», — рассказывает Хрунова.
В конце 2000-х в судах стали оборудовать «изолирующие светопрозрачные защитные кабины» — «аквариумы». В феврале 2009 года о появлении «аквариума» в Хамовническом суде Москвы писал «Коммерсант» — там шло рассмотрение второго дела ЮКОСа. Уже после первого заседания газета сообщила, что адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева не могут общаться с подзащитными и обмениваться с ними документами, поскольку между ними «стеной» встали приставы. Ходатайство адвокатов об освобождении подсудимых из боксов на время заседания судья Виктор Данилкин отклонил.
Клетка и ЕСПЧ. Адвокаты задают новый тренд
Главные фигуранты дела ЮКОСа оказались в «аквариумах» после того, как обратились в Европейский суд: Лебедев в 2005 году, Ходорковский — в 2006-м. В жалобах в том числе говорилось, что содержание подсудимых в клетке во время процесса нарушает их права.
Как писали заявители, во время процесса по первому делу ЮКОСа обвиняемые находились в металлической клетке, охраняемой вооруженными приставами. Конфиденциально общаться с адвокатами они не могли — от защитников требовали не подходить к клетке ближе, чем на полметра, а все разговоры с подсудимыми могли слышать приставы. Заявители отмечали, что водворение в клетку может негативно сказаться на отношении общества к подсудимым. ЕСПЧ согласился, что такие условия содержания в зале суда были унизительными для подсудимых и могли заставить стороннего наблюдателя поверить, будто судят «чрезвычайно опасных преступников», а это подрывает презумпцию невиновности. Страсбургский суд расценил это как нарушение статьи 3 Европейской конвенции.
В 2018 году ЕСПЧ вынес схожее решение, но на этот раз речь шла не о металлических клетках, а об «аквариумах». Участницы группы Pussy Riot среди прочего указывали на содержание во время процесса в застекленном боксе в том же Хамовническом суде Москвы. В этом случае Европейский суд увидел нарушения стетей 3 и 6 Конвенции (запрет пыток и право на справедливое судебное разбирательство). Помимо того, что помещение подсудимых в «аквариум», окруженный конвоирами, могло спровоцировать предвзятое к ним отношение, ЕСПЧ обратил внимание на ограничения их общения с адвокатами. В частности, между боксом и столом адвокатов стояли приставы, которые слышали разговоры защитников с участницами Pussy Riot. Общение было затруднено и самой конструкцией бокса: в стенке был оставлен лишь небольшой проем размером 15 на 60 сантиметров на высоте примерно метра от пола, из-за чего трем подсудимым приходилось наклоняться и разговаривать с защитниками по очереди.
Европейский суд в этом случае подчеркнул, что соблюдение права обвиняемого на конфиденциальное общение с адвокатом — одно из основных условий справедливого судебного разбирательства. ЕСПЧ пришел к выводу, что Россия не смогла обосновать необходимость содержания подсудимых в «аквариуме», из-за которого они были ограничены в общении с адвокатами.
Хрунова, представлявшая участниц Pussy Riot по жалобе в ЕСПЧ, говорит, что содержание подсудимых и подследственных в клетке или «аквариуме» мешает работе защитников. Она отмечает, что в практике разных судов и разных регионов ограничения на общение с адвокатом могут быть разными; по-прежнему возможны случаи, подобные описанным в жалобе Ходорковского и Лебедева, когда юристам разрешают приближаться к запертому в клетке клиенту лишь на расстояние вытянутой руки.
Несмотря на то что ЕСПЧ не раз присуждал компенсации заявителям из России по подобным жалобам, на практику российских судов это не повлияло. Например, в августе защита обвиняемой по делу «Нового величия» Анны Павликовой, на тот момент находившейся под стражей, просила на время заседания позволить девушке покинуть «аквариум», но суд отклонил это ходатайство, проигнорировав отсылки адвоката Ольги Карловой к позиции ЕСПЧ.
«Так как она находится под стражей, это защищает ее от общества и общество от нее — такая была мотивировка, — объясняла тогда Карлова «Медиазоне» позицию судьи. — А мои доводы о том, что виновность ее еще не доказана и содержание ее в аквариуме заведомо делает ее виновной, суд не принял».
И Хрунова, и Карлова говорят, что в их практике судьи ни разу не удовлетворяли ходатайство об освобождении их подзащитных из клетки или «аквариума» на время заседаний.
«Это противоречит позиции Европейского суда, но у нас продолжается эта пагубная привычка содержать людей, которые еще только находится под следствием, либо в клетке, либо в «аквариуме» так называемом», — замечает адвокат Карлова.
Ее коллега Ирина Хрунова еще летом говорила, что, настойчиво заявляя ходатайства о том, чтобы подследственных и подсудимых выпускали из клеток, адвокаты в конце концов смогут повлиять на судейское сообщество.
«Почему это делают адвокаты? Мы это делаем для того, чтобы начать изменение какое-то практики, — объясняла адвокат «Медиазоне». — Если нашу практику будут видеть другие адвокаты, <…> эта практика будет распространяться. Чем больше ходатайств будут заявлять адвокаты, чтобы выпускали людей, тем больше суд будет это слышать. Никто не отменяет эти совещания судей, на них будут рассматриваться эти вопросы. Нам под силу такую практику внести. Когда я задаю обоснованное ходатайство и говорю, что [это] ненасильственное преступление, [обвиняемый] человек, не склонный насилию, ранее не привлекался… Почему он должен сидеть в клетке? Я буду очень рада, если суд обоснованно ответит на мое ходатайство. То есть мы задаем такой тренд новый: если каждый процесс адвокаты будут заявлять такое ходатайство, суды будут вынуждены на это реагировать».
«Как в европейских судах»
В конце июля спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко потребовала до конца года найти решение проблемы содержания подсудимых и подследственных в клетках. «Необходимо, чтобы было так, как в европейских судах — чтобы подсудимый сидел за столом, рядом со своим адвокатом. Исключение должно быть только для самых опасных преступников. Давайте до конца года решим эту задачу», — сказала Матвиенко на заседании верхней палаты парламента, обращаясь к председателю Верховного суда Вячеславу Лебедеву и Андрею Клишасу.
Весной прошлого года Совет Федерации, ФСИН и Федеральная палата адвокатов обсуждали возможность убрать из судов клетки, заменив прозрачными кабинами.
В августе 2017-го Клишас говорил, что сенаторы изучают этот вопрос и «у всех есть понимание, что с этим нужно что-то делать». Сенатор также отмечал, что установка клеток не регламентируется законом, хотя параметры «аквариумов» и клеток прописаны в утвержденном в 2012 году Госстроем своде правил «Здания судов общей юрисдикции. Правила проектирования».
Лебедев поддержал эту инициативу и отметил, что в советских судах не было «ни клеток, ни стеклянных коробок», но работала «высокопрофессиональная конвойная служба». Гендиректор судебного департамента Верховного суда Александр Гусев рассказал, что его подразделение ведет переговоры с МВД, чтобы вернуть в залы барьеры, но это потребует дополнительных расходов.
В тот же день глава профильного комитета Совфеда Клишас рассказал о разработке законопроекта, запрещающего помещать подсудимых в зале суда в клетки. «В комитете разработан проект федерального закона, направленный на запрет помещения подсудимых внутрь ограждающих конструкций в зале суда, в настоящий момент законопроект проходит необходимые согласования», — сказал сенатор, добавив, что в обсуждении инициативы участвуют Минюст и Федеральная служба судебных приставов.
«Мы уже на пути к тому, что подсудимый будет сидеть рядом с защитником на одной скамейке за столом. Я думаю, что в скором будущем это будет, — оптимистична адвокат Карлова. — Я думаю, что и защитников [нужно за это благодарить], которые об этом каждый раз говорят и требуют применения этой нормы ЕСПЧ. И вообще мировую практику. Мы должны обязательно к этому прийти, и я уверена, что Россия к этому придет. Если защитники постоянно буду молчать, то этого не будет».
Сенаторы решили не запрещать «аквариумы» в судах, так как это «стандарт» ЕСПЧ. Правда есть такой стандарт? А клетки можно?
Летом 2018 года спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко потребовала убрать клетки и стеклянные кабины («аквариумы») из российских судов — глава комитета СФ по законодательству Андрей Клишас с группой сенаторов тогда внес соответствующий законопроект в Госдуму. Год документ лежал без движения, но в сентябре 2019 года свой отзыв на него прислало правительство. Там выступили против полного отказа от клеток и предложили свои поправки. В разговоре с «Коммерсантом» Клишас подтвердил, что готов отказаться от полного запрета на клетки и кабины в судах и намерен ко второму чтению добавить в документ правительственные поправки. По словам сенатора, клетки из судов все же уберут: «Останутся только стеклянные кабины, которые соответствуют стандартам, признанным ЕСПЧ ».
Клетки запрещены Конвенцией о защите прав человека?
Да, однозначно. Еще в 2014 году Европейский суд по правам человека в своем решении указал, что содержание подсудимых в металлических клетках «само по себе — учитывая объективно унизительную сущность, не отвечающую стандартам цивилизованного обращения, которые служат неотъемлемым признаком демократического общества, — является унижением человеческого достоинства». Клетки были признаны нарушающими статью 3 Конвенции о запрете пыток .
Несмотря на это в российских судах до сих пор стоят клетки. Лишь в 2019 году там перестали устанавливать новые.
ЕСПЧ допускает использование «аквариумов»?
Да, но в исключительных случаях. Как объяснил «Медузе» глава международной практики правозащитной группы «Агора» Кирилл Коротеев, разные варианты содержания в стеклянных кабинах были рассмотрены в жалобах осужденных по «болотному делу» . В решении по жалобе Ярослава Белоусова ЕСПЧ указал, что «аквариумы» используют и в Европе, но только на «особо опасных слушаниях».
В том же решении суд отметил, что кабины бывают разными и все зависит от конкретных условий. Например, в одном из залов Мосгорсуда Белоусова вместе с еще девятью подсудимыми содержали в «аквариуме» площадью 5,4 квадратного метра , что ЕСПЧ приравнял к унижению достоинства. Но когда слушания перевели в другой зал, где на каждого подсудимого полагалось 1,2 квадратного метра площади кабины, Конвенция нарушена не была.
Значит, просто нужны просторные стеклянные кабины?
Нет. «В [жалобе] Марии Алехиной и других [против России] ЕСПЧ сказал, что кабина не позволяет конфиденциально общаться адвокату с клиентом», — заметил Коротеев. Тогда суд указал, что общение сводилось к переговорам через окошко 15 на 60 сантиметров, расположенное в метре от пола. И все это время рядом находились полицейские и приставы, а значит, общение нельзя было считать полностью конфиденциальным. В результате ЕСПЧ признал содержание Алехиной и других участниц Pussy Riot в «аквариуме» нарушением, но не по статье о пытках, а из-за невозможности реализовать право на справедливый суд .
В своих поправках российское правительство никак не упоминает эту позицию ЕСПЧ, но предлагает такой вариант: если адвокат хочет конфиденциально общаться с подзащитным, он может сам зайти в кабину на время суда. Коротеев назвал такое предложение «диким», потому что «проблема, конечно, неразрешима без сноса „аквариумов“».
В России с 2019 года из обустройства залов судов исключили клетки
МОСКВА, 5 июня. /ТАСС/. Металлические клетки для подсудимых с этого года исключены из обустройства залов судов. Об этом ТАСС сообщили в Судебном департаменте при Верховном суде.
"Приказом Министерства строительства и ЖКХ утвержден свод правил проектирования зданий федеральных судов, вступивший в силу с 16 февраля этого года, согласно которым в залах судебных заседаний уже не предусмотрены защитные кабины из металлических решеток (так называемые клетки), а лишь защитные кабины из светопрозрачного стекла", — пояснили в Судебном департаменте. В прежнем своде правил, утвержденном в июле 2013 года наряду с защитными кабинами из стекла, допускались кабины из металлических решеток (с толщиной прутьев не менее 14 мм) и допускалось делать заградительную решетку до потолка зала суда.
В Судебном департаменте пояснили, что "действие свода правил распространяется на проектирование вновь строящихся или реконструируемых зданий федеральных судов". То есть, это не означает немедленного исчезновения клеток в тех судах, где они еще остались. При этом за последние годы суды чаще оборудовались защитными кабинами из стального каркаса и пуленепробиваемого стекла (способного выдержать выстрел из пистолета ТТ) для размещения подсудимых.
"В залах для слушания уголовных дел место для размещения лиц, содержащихся под стражей, необходимо огораживать с четырех сторон на высоту не менее 2,2 м, формируя таким образом защитную кабину. Ограждаемую площадь следует. принимать из расчета 1,2 кв. м на человека. Скамьи должны быть установлены в один или два ряда. Рекомендуемое число мест на скамье — не более шести", — говорится в новом своде правил. "Кабины должны оснащаться скамейками с сиденьями из клееной древесины, которые жестко крепятся к полу и каркасу кабины", — уточняется в правилах.
Кроме того, в новых правилах добавлено, что "кабины следует оснащать устройствами звукоусиления и предусматривать их автономное вентилирование".
Тема клеток для подозреваемых, обвиняемых и подсудимых в судах была поднята после того, как в феврале 2017 года ЕСПЧ, рассмотрев жалобы нескольких россиян, чьи дела слушались с 2011 по 2014 годы в Вологде, Чебоксарах и Череповце, признал нарушением ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод содержание подсудимых в металлической клетке в суде и постановил выплатить компенсацию в размере от 3 тыс. до €7,5 тыс.. В последующих решениях ЕСПЧ вновь неоднократно высказывался о том, что содержание подсудимого в зале суда в металлической клетке является "объективно унизительным" и не соответствует нормам цивилизованного поведения в демократическом обществе.
Как сообщили ТАСС в Судебном департаменте, по результатам строительства и реконструкции зданий судов светопрозрачными защитными изолирующими кабинами оборудовано более 1500 залов судебных заседаний (всего в РФ — 2,3 тыс. зданий судов общей юрисдикции).
Законопроект
В середине ноября прошлого года группа сенаторов и депутатов Госдумы внесла законопроект, предложив запретить помещать подозреваемых, обвиняемых или подсудимых в любые защитные кабины в залах судебных заседаний или использовать любые конструкции, препятствующие их общению с адвокатом. На проект правовым управлением Госдумы было дано заключение, что он нуждается в дополнительном обсуждении, поскольку "его реализация может создать трудности в обеспечении надлежащих порядка и условий для рассмотрения судами уголовных дел и безопасности участников уголовного судопроизводства (в том числе подсудимых), особенно по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях насильственного характера, совершенных группой лиц, организованной группой или преступным сообществом". Судебный департамент направлял в Минюст информацию о том, что концептуально поддерживает законопроект, но на демонтаж конструкций в судах потребуется выделение дополнительных средств.
Минюст сообщил о постепенном демонтаже клеток в судебных залах
«Начиная с 2014 года Европейский суд последовательно придерживается позиции, согласно которой содержание заявителей в зале суда в месте, огороженным металлическими прутьями с перекрытием из проволоки (далее — металлическая клетка), является недопустимым», — рассказывают в минюсте.
Россия принимает меры, и клетки постепенно уходят в прошлое. Изменены правила проектирования зданий судов, теперь закладывать клетки в проекты новых дворцов правосудия нельзя. А в действующих залах клетки демонтируются. «По сообщению Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации, в настоящее время организована и планомерно осуществляется постепенная замена металлических клеток в залах судебных заседаний на светопрозрачные кабины (в рамках выделенных бюджетных ассигнований на строительство и реконструкцию судов общей юрисдикции)», — рассказали в минюсте.
Кроме того, в Госдуме находится законопроект, запрещающий клетки. Что же касается стеклянных кабин, то, как подчеркивают в Минюсте России, ЕСПЧ считает их допустимыми при соблюдении определенных правил.
«Федеральная палата адвокатов РФ давно говорит о необходимости убрать клетки из судов. Более того, мы экспертно прорабатывали эту инициативу совместно с коллегами из Совета Федерации», — рассказал «РГ» статс-секретарь ФПА России Константин Добрынин.
По его словам, клетки появились в какой-то старой инструкции советского минюста в конце 1970-х годов прошлого века и практически никогда не реализовывались как метод.
«Впервые в жизнь клетка пришла 14 апреля 1992 года — тогда в зале № 5 Ростовского дома правосудия проходил процесс над серийным убийцей Андреем Чикатило, но тогда идея государства была скорее в том, чтобы сохранить жизнь чудовищу во время процесса и для торжества правосудия, а не распространять обычай на всех остальных, — напомнил Константин Добрынин. — Но впоследствии этот опыт пригодился во время судов над гангстерами 90-х годов».
К середине 1994-го клетки были установлены практически во всех залах судов, где рассматривались уголовные дела, хотя, как подчеркивает статс-секретарь ФПА, закона, позволяющего устанавливать в судебных залах железные клетки, не существует — по-прежнему это регулируется внутриведомственными инструкциями.
«Где-то с 2004 года началась планомерная замена клеток на светопрозрачные модульные кабины, но проект прошел относительно успешно лишь в Москве и Санкт-Петербурге. В целом по России доля кабин составляет примерно 30 процентов», — говорит он.