До 1 января 2023 года упраздняются конституционные (уставные) суды субъектов РФ
Со дня вступления в силу настоящего Федерального конституционного закона конституционные (уставные) суды субъектов РФ не принимают новые дела к производству. Рассмотрение дел, принятых к производству до дня вступления в силу настоящего Федерального конституционного закона, должно быть завершено и решения по ним должны быть приняты до дня, с которого в соответствии с законами субъектов РФ конституционные (уставные) суды субъектов РФ упраздняются, но не позднее 1 января 2023 года.
Со дня вступления в силу настоящего Федерального конституционного закона новые судьи конституционных (уставных) судов субъектов РФ не назначаются.
Действующим судьям конституционных (уставных) судов субъектов РФ, а также судьям, ранее прекратившим исполнение своих полномочий, обеспечивается сохранение гарантий (включая материальное и социальное обеспечение), предусмотренных для судей конституционных (уставных) судов субъектов РФ в отставке.
Субъекты РФ вправе принять решение о создании конституционных (уставных) советов, действующих при законодательных (представительных) органах государственной власти субъектов РФ.
Настоящий Федеральный конституционный закон вступает в силу по истечении десяти дней после дня его официального опубликования, за исключением положений, для которых установлен иной срок вступления их в силу.
Какой суд упразднили в россии
Прокурор разъясняет — Прокуратура Республики Коми
Вступил в силу Федеральный конституционный закон от 5 февраля 2014 г. № 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации».
Теперь Верховный Суд РФ (далее – ВС РФ) является высшим судебным органом по гражданским делам, делам по разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам, образованным в соответствии с Федеральным конституционным законом от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» и федеральными законами.
Содержанием судебной реформы последних месяцев стало упразднение Высшего Арбитражного Суда РФ, роспуск действующего состава Верховного Суда РФ и создание единой высшей судебной инстанции – Верховного Суда РФ.
В частности, из Конституции РФ исключено упоминание о ВАС РФ. Аналогичные изменения внесены в другие нормативные правовые акты. Также из Конституции РФ исключено упоминание об арбитражных судах. Кроме того, в ст. 71 Конституции РФ вместо гражданско-процессуального, уголовно-процессуального и арбитражно-процессуального законодательства теперь идет речь только о процессуальном законодательстве.
При этом сама же система арбитражных судов сохраняется с тем отличием, что возглавлять ее будет ВС РФ.
Функции по разрешению экономических споров, ранее подсудных ВАС РФ, теперь осуществляет Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ, состоящая из 30 судей. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ стала второй кассационной инстанцией, в которой пересматриваются определенные судебные акты (см. ч. 1 ст. 291.1 АПК РФ в редакции Федерального закона от 28.06.2014 N 186-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации»). Кассационная жалоба предварительно изучается единолично судьей ВС РФ, после чего может быть передана (или не передана) в указанную коллегию.
Кроме того, акты Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ обжалуются в Президиум ВС РФ. Надзорная жалоба, как и кассационная, предварительно изучается судьей ВС РФ и лишь после этого может быть направлена для рассмотрения в Президиум ВС РФ.
Также, вместо Военной коллегии в ВС РФ создана Судебная коллегия по делам военнослужащих. Соответствующие изменения внесены в ряд законодательных актов. Вместо Дисциплинарного судебного присутствия, которое являлось самостоятельным судебным органом, создана Дисциплинарная коллегия ВС РФ. Ее состав избирается из числа судей (за исключением Председателя коллегии — заместителя Председателя ВС РФ) Пленумом ВС РФ. В состав Дисциплинарного судебного присутствия ранее входили судьи ВАС РФ и ВС РФ.
Изменена компетенция не только ВС РФ, но и Судебного департамента при ВС РФ. Теперь он занимается обеспечением деятельности не только судов общей юрисдикции, но и арбитражных судов.
Как указано выше, Верховный Суд РФ стал единственным высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, а также по разрешению экономических споров. Положения о подсудности дел РФ исключены из ст. 27 ГПК РФ. Вместо них приводится ссылка на Федеральный конституционный закон от 05.02.2014 N 3-ФКЗ «О Верховном Суде РФ», содержащий соответствующие нормы.
При этом все дела об оспаривании нормативных правовых актов отнесены к ведению ВС РФ и судов общей юрисдикции. Соответствующие изменения внесены в Арбитражный процессуальный кодекс РФ и ряд иных федеральных законов. Для организаций при оспаривании, в частности, нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления госпошлина установлена в размере 3000 руб. Ранее организация по указанной категории дел должна была заплатить эту же сумму при обращении в суд общей юрисдикции, а при обращении в арбитражный суд — 2000 руб. (см. пп. 3 п. 1 ст. 333.21 НК РФ).
По делам об оспаривании нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, затрагивающих права и законные интересы заявителя в области защиты интеллектуальной деятельности и т.д., размер госпошлины сохранен на уровне 2000 руб.
Разъяснения по вопросам судебной практики теперь дает только ВС РФ (ст. 126 Конституции РФ в редакции Закона РФ о поправке к Конституции РФ от 05.02.2014 N 2-ФКЗ). Согласно абз. 7 ч. 4 ст. 170 АПК РФ (в редакции Федерального закона от 28.06.2014 N 186-ФЗ) в мотивировочной части решения арбитражного суда могут содержаться ссылки на постановления Пленума и Президиума ВС РФ, а также на сохранившие силу постановления Пленума и Президиума ВАС РФ.
Следует отметить, что согласно Федеральному конституционному закону от 04.06.2014 № 8-ФКЗ, постановления Пленума ВАС РФ сохраняют силу до принятия соответствующих решений Пленумом ВС РФ (ч. 1 ст. 3 Федерального конституционного закона от 04.06.2014 N 8-ФКЗ). Из данной формулировки неясно, какое именно решение имеется в виду. Вероятно, речь идет о разъяснении Пленума ВС РФ по вопросу судебной практики, разрешенному Пленумом ВАС РФ. Кроме того, можно предположить, что Пленуму ВС РФ таким образом предоставлена возможность признавать утратившими силу конкретные разъяснения Пленума ВАС РФ. Это связано с тем, что ВС РФ является правопреемником ВАС РФ.
До реформы разъяснения ВС РФ, как правило, не влияли на арбитражную практику.
Согласно ст. 22 Федерального конституционного закона от 05.02.2014 № 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации» местом постоянного пребывания ВС РФ является г. Санкт-Петербург. Судебные заседания ВС РФ должны проводиться в месте постоянного пребывания ВС РФ. Однако ВС РФ сможет проводить заседания и в других местах, если он сочтет это необходимым.
Как ликвидация ВАС РФ отразилась на судебной практике
Адвокаты частично согласились с общими выводами обзора: одни полагают, что Судебная коллегия по экономическим спорам ВС не заменила Президиум ВАС РФ в смысле формирования судебной практики, а другие отметили ряд трудностей в работе судей, в том числе технического характера. Не обошли они вниманием и выводы исследования в части налоговой и банкротной практик.
Центр развития современного права опубликовал аналитический обзор «Экономическое правосудие в РФ 2014–2018 гг.», посвященный исследованию результатов судебной реформы пятилетней давности. В основу исследования были положены практические, максимально прикладные и верифицируемые результаты судебной реформы. В документе отмечены положительные результаты этой реформы, а также перечислены ее основные вызовы и трудности.
Эксперты «АГ» частично согласились с общими выводами обзора
В качестве основного вывода исследования его авторы указали «успешный перенос передовых наработок и позитивного опыта арбитражной системы в суды общей юрисдикции, а также общую активизацию и повышение эффективности работы как Верховного Суда, так и всей судебной системы». По их мнению, арбитражное правосудие выступило в роли своеобразного «донора» не только в части опыта внедрения электронного правосудия, технологий обеспечения прозрачности судопроизводства, но и в плане собственных правовых позиций.
С этим не согласен адвокат АБ «ЮГ» Сергея Радченко: «В судах общей юрисдикции по-прежнему нет аналога системы «Мой арбитр», которая позволяет получать своевременную и точную информацию о движении дела, а также подавать в суд документы в электронном виде. В той системе, которая есть на текущий момент, дела отображаются фрагментарно, несвоевременно, подача документов в электронном виде часто не работает, порой из-за того, что в судах общей юрисдикции и мировых судах просто нет интернет-связи».
Не соглашусь и с выводом о формальной доступности правовых позиций, вырабатываемых арбитражной системой для судов общей юрисдикции. В ГПК РФ нет нормы, обязывающей суды общей юрисдикции учитывать позиции арбитражных судов. На практике такие позиции учитываются, а иногда – нет, все зависит от «продвинутости» судьи. У каждой ветви судебной власти есть свой высший суд: для арбитражных судов – Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ, для судов общей юрисдикции – Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ. Для обеих коллегий высшей инстанцией является Президиум ВС РФ, но он рассматривает настолько ничтожное количество гражданских дел, что сколько-нибудь значимого влияния на практику не оказывает. Стоит также отметить до сих пор не превзойденную Верховным Судом открытость ВАС РФ, который вел записи всех заседаний и выкладывал их для всеобщего доступа.
Как указано в тексте исследования, вхождение в состав Верховного Суда РФ представителей арбитражной системы заметно оживило высшую судебную инстанцию: «По всем показателям (количество рассмотренных жалоб, документов с обобщением практики, законодательных инициатив) обновленный ВС и его коллегии демонстрируют сравнительно большую производительность и динамику, чем до реформы». Так, согласно статистике, уже в течение года после своего создания Судебная коллегия по экономическим спорам ВС превысила показатели ВАС РФ по рассмотрению поступающих к ней жалоб, существенно сократив при этом сроки рассмотрения дел (в среднем в 1,3 раза).
Однако, по мнению советника АБ «Бартолиус» Сергея Будылина, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС не заменила Президиум ВАС в смысле формирования судебной практики. «Как справедливо отмечают авторы обзора, эта коллегия по своему статусу может формировать практику “преимущественно паллиативным путем, через повторяющиеся определения Коллегии по сходным делам”. Ведь кассационные определения коллегии, в отличие от надзорных постановлений Президиума ВАС, не обладают формальной прецедентной силой. Да и юридическое качество многих ее определений сильно уступает тому, что мы привыкли наблюдать в актах ВАС. Мотивировки определений Судебной коллегии по экономическим спорам ВС зачастую очень краткие, довольно невнятные, а иной раз и просто абсурдные», – полагает эксперт.
Авторы обзора с одобрением отмечают, что Судебная коллегия по экономическим спорам ВС рассматривает больше жалоб, чем «покойный» Президиум ВАС. Тем не менее дело все же не в количестве. Не лучше ли рассматривать меньше дел, но выбирать такие, в которых затрагиваются самые важные для экономического оборота проблемы – и уже не жалеть ни времени, ни усилий на содержательный анализ этих проблем? Думается, именно в этом состоит предназначение данной коллегии.
В обзоре отмечено, что теперь арбитражное правосудие крайне востребовано организациями и ИП при разрешении коммерческих споров. Благодаря реформе изменилась и тональность публикаций в непрофильных СМИ, посвященных деятельности ВС, – она стала более взвешенно-позитивной.
Адвокат, партнер Clifford Chance Тимур Аиткулов отметил, что в качестве одной из причин неоднозначного восприятия судебной системы обществом авторы обзора приводят «политически окрашенные дела», которые являются, по их мнению, только «поводом» для критики. «Однако на самом деле ничто так не подрывает доверие к судебной системе, как сомнительные решения по отдельным, но значимым делам. Такие решения широко обсуждаются и по своему значению для репутации судебной системы перевешивают тысячи других решений, которые вполне могут быть образцом справедливости и законности», – заключил эксперт.
Среди текущих вызовов и трудностей в обзоре отмечены, в частности, дисфункциональность Президиума ВС РФ в части рассмотрения экономических дел в порядке надзора; его неспособность обеспечивать закрепление правовых позиций в практике нижестоящих судов; чрезмерно высокая нагрузка на арбитражных судей.
Тимур Аиткулов согласился с выводом исследования о высокой нагрузке на судей: «В качестве одной из основных проблем развития системы государственных судов авторы обзора называют высокую загруженность судей, растущую год от года. По данным исследования, нагрузка на одного судью в арбитражном суде г. Москвы может составлять до 160 дел в месяц, а для качественного разрешения одного дела необходимо не менее 8–10 часов работы, плюс 1–2 дня для подготовки решения». Но, по его мнению, причины этого раскрыты не полностью.
Выводы относительно причин высокой загрузки судей несколько противоречивые. С одной стороны, авторы совершенно правильно указывают на неэффективность и недоступность таких институтов, как медиация и третейское разбирательство. С другой стороны, они указывают на деофшоризацию российской экономики, санкции и соответствующий рост востребованности государственного судопроизводства со стороны крупнейших российских компаний. Также отмечается увеличение более чем на 50% числа споров с иностранными компаниями. По данным авторов, в 2018 г. общая сумма исковых требований по делам с участием иностранных компаний составила почти 400 млрд рублей. Вряд ли в данных случаях можно говорить про востребованность государственного судопроизводства – речь скорее идет опять же об отсутствии других альтернатив. На практике, в крупных и сложных проектах стороны никогда не рассматривают государственные суды как предпочтительный механизм разрешения споров.
Авторы обзора полагают, что арбитражная система не получила дополнительного импульса для развития, в отличие от судов общей юрисдикции. «Арбитражное правосудие воспринимается как полезный, но все же чужеродный, второстепенный “орган”, источник полезного опыта и новаций, сам по себе не требующий каких-либо серьезных изменений и инвестиций», – отмечено в документе. В связи с этим аналитики предрекают арбитражной системе именно инерционный сценарий развития.
По мнению управляющего партнера юридической компании «Гаврюшкин и партнеры» Сергея Гаврюшкина, обзор преимущественно демонстрирует улучшение качества рассмотрения дел в судах общей юрисдикции и не раскрывает влияние реформы на качество рассмотрения дел в самих арбитражных судах: «Как практикующий юрист полагаю, если суды общей юрисдикции выиграли от судебной реформы, то арбитражные суды в большей своей части – нет».
ВС РФ не только заменил ВАС РФ в качестве единственной надзорной инстанции, но и выступает теперь в качестве одной из кассационных инстанций. В связи с этим некоторые сложные споры, например касающиеся интеллектуальной собственности, рассматривают в последних инстанциях не специализированные суды, а Верховный Суд, и качество рассмотрения дел в последнем оставляет желать лучшего. Все это свидетельствует о том, что дальнейшая унификация норм гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, регулирующих производство в проверочных инстанциях, пошла по пути копирования теперь уже арбитражным процессом правил гражданского процесса, а не наоборот.
С ним согласен Сергей Будылин, который полагает, что «фактически обзор посвящен пятилетнему периоду, минувшему с момента ликвидации ВАС РФ, наследием которого до некоторой степени удалось воспользоваться, но эффективно осуществлять его функции пока не получается».
В свою очередь Сергей Радченко высказал предположение о причинах ликвидации ВАС РФ: «Он был слишком независим и неуправляем для исполнительной власти, в нем было слишком много умных и ни от кого не зависимых судей. В системе органов российской государственной власти страны он выглядел абсолютно инородно, поэтому его ликвидировали, передав его функции Судебной коллегии по экономическим спорам в составе более привычного и подконтрольного для исполнительной власти Верховного Суда».
Отдельно эксперты «АГ» прокомментировали выводы обзора по налоговым спорам и банкротству
В обзоре отмечено, что по делам о взыскании налоговыми органами обязательных платежей и санкций практика складывается не в пользу налоговиков: «арбитражные суды в среднем удовлетворяют требования ФНС менее чем в трети случаев, с тенденцией к дальнейшему уменьшению». Обратной является ситуация с делами по оспариванию ненормативных правовых актов налоговых органов, как правило, актов налоговых проверок. При этом общий вектор развития судебной практики по налогам сводится к отказу от сугубо формального (бюрократического) подхода к применению налоговой ответственности.
Относительно банкротных дел указано, что эта категория тяжб составляет наиболее существенную долю споров, рассматриваемых Экономколлегией ВС РФ (четверть всех дел в 2018 г.). Количество дел о несостоятельности (банкротстве) возросло в 1,9 раза за период с 2015 по 2018 г.
По словам старшего партнера АБ «Бартолиус» Дмитрия Проводина, юристам-практикам и адвокатам бросается в глаза разный подход судов к спорам налоговой и банкротной тематики: «Если во втором случае суд ведет себя смело, пытаясь проникнуть в существо правоотношений и улучшить не всегда удачные нормы Закона о банкротстве, то в первом случае такое “проникновение” сводится в основном к выдумыванию новых и новых критериев недобросовестности налогоплательщика и формированию у него чувства вины и ощущения безысходности».
Как указал эксперт, суды практически в 100% случаев выносят решения в пользу системы ФНС России: «Причем если в делах, где имеет место формальное нарушение закона со стороны налогового органа, налогоплательщик еще может надеяться на суд, то при появлении в формулировке решения налогового органа термина “необоснованная налоговая выгода” (категория весьма оценочная) такая надежда исчезает напрочь». Такой подход, по словам адвоката, провоцирует налоговые органы к многочисленным злоупотреблениям – начиная от угроз на стадии проверки назвать выявленный факт необоснованной налоговой выгодой (без шансов на пересмотр в суде) и неознакомления налогоплательщика с материалами налоговой проверки со ссылкой на то, что «все равно суд вам не поможет».
В совокупности все эти обстоятельства влияют на количество обращений в суды по налоговым спорам, и именно этот фактор (недоверие к суду и неверие в возможность пересмотра решения налогового органа в суде) является основной причиной уменьшения количества споров с налоговыми органами. Сформированные ВС РФ важные принципы и правила налогового администрирования недостаточны для преодоления предвзятого отношения и подозрительности судебной системы к хозяйственным решениям бизнеса.
Среди основных достижений судебной системы при рассмотрении банкротных дел авторы обзора отметили распространение практики расширения действия принципа «относительности судебных актов при банкротстве», закрывшей возможность удовлетворения в рамках процедуры банкротства необоснованных, мошеннических требований, подтвержденных судебными актами в рамках фиктивных споров, в которых указанные кредиторы и третьи лица не могли принять участие.
Расширение принципа относительности судебных актов о банкротстве является очень важным вопросом в банкротстве. Его сложность подтверждается тем, что даже после вынесения Определения ВС от 24 декабря 2015 г. № 304-ЭС15-12643 суды нижестоящих инстанций не сразу разобрались с порядком и случаем их применения, в связи с чем возникала необходимость неоднократного рассмотрения данного вопроса ВС РФ.
Кроме того, она указала на необходимость проверки судами совокупности косвенных доказательств, представленных неаффилированным кредитором, и возложения бремени доказывания на заявителя.
«Был установлен новый стандарт доказывания для аффилированных кредиторов – такие кредиторы должны представить ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности, а также того, что при возникновении долга они не пользовались преимуществами своего корпоративного положения», – отмечено в тексте исследования.
Верховный Суд указал, что необходимо устанавливать не только факт задолженности, но и причину ее появления, а также кредитор-акционер должен опровергнуть наличие у такой задолженности корпоративной природы
Как отметила Вера Сегал, авторы документа совершенно верно обратили внимание на одну из наиболее актуальных и активно развивающихся тенденций – проблему включения аффилированного кредитора в реестр требований кредиторов должника. «В качестве примера обоснованно приводится Определение ВС РФ № 305-ЭС18-413 от 4 июня 2018 г. Тем не менее указанное определение не является единственным по указанной проблематике, – отметила адвокат. – Ранее ВС уже была сформирована позиция о недопустимости включения в реестр требований кредиторов требований аффилированных с должником лиц в тех случаях, когда такие требования формально основаны на гражданско-правовом обязательстве, однако в действительности прикрывают докапитализацию должника. В таких случаях суды должны переквалифицировать отношения между заявителем и должником и на основании абз. 8 ст. 2 Закона о банкротстве отказать во включении требований в реестр требований кредиторов.
По мнению авторов исследования, также были успешно сформированы практики по спорным вопросам включения в реестр требований различных категорий кредиторов, в том числе залоговых; решения спорных вопросов оспаривания сделок должника-банкрота; применения ст. 53.1 ГК РФ, а также гл. III.2 Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности органов управления и контролирующих лиц.
«Нельзя сказать, что практика спорных вопросов оспаривания сделок должника была сформирована в должном объеме, ведь она формируется в настоящее время. Существует еще очень много моментов, которые не учитываются судами нижестоящих инстанций, при этом основной проблемой остается формальный подход судов и отказ в удовлетворении требований при сложном наборе фактов и обстоятельств», – полагает партнер Вера Сегал.
Адвокат АП г. Москвы Виталий Ульянов добавил, что помимо привлечения к субсидиарной ответственности теневых директоров суды активно стали использовать процессуальные возможности главы III.2 Закона о банкротстве. «Баланс в правоотношениях “должник – кредитор” постепенно и планомерно смещается в сторону сверхзащиты интересов кредиторов, что в большинстве случаев является оправданным», – заметил он.
По мнению авторов обзора, за последние пять лет была ограничена возможность удовлетворения регрессных исков от страховых компаний к арбитражным управляющим вопреки требованиям п. 9 ст. 21.4 Закона о банкротстве, также была ограничена защита схем привлечения денежных средств вкладчиков без заключения ДДУ. Вера Сегал полагает, что «ВС РФ конкретизировал случаи, при которых регрессные иски страховых компаний подлежат удовлетворению, только если будет доказана вина управляющего в причинении убытков».
Верховный Суд разъяснил, что нерегистрация договора и отсутствие у должника-гражданина статуса ИП не должны снижать уровень правовой защищенности добросовестных участников строительства
«В отношении застройщиков Верховный Суд РФ занимает схожую позицию относительно необходимости применения положений параграфа 7 главы IX Закона о банкротстве и в отношении лиц, статус которых прямо не указан в законе. Так, Судом была сформулирована позиция относительно возможности признания застройщиком физического лица, не зарегистрированного в качестве ИП (Определение ВС РФ от 20 августа 2018 г. по делу № 305-ЭС18-5428)», – отметил адвокат г. Москвы Виталий Ульянов.
По мнению Веры Сегал, авторы обзора совсем не исследовали изменения в части банкротства физических лиц: «Институт банкротства физических лиц был введен уже после упразднения ВАС РФ, следовательно, все правовые позиции вырабатывались ВС РФ впервые с опорой на существующие к настоящему моменту позиции ВАС РФ по иным, схожим вопросам».
Пленум Верховного Суда принял доработанное постановление, разъясняющее порядок формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан
Эксперт добавила, что в исследовании не отражены и проблемы включения требований кредиторов по договорам займа (применение повышенного стандарта доказывания), факты принятия Постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 48 о некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан. «Также в исследовании не упомянута обширная практика признания недействительными брачных договоров и договоров о разделе совместно нажитого имущества по основаниям п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве как заключенных во вред кредиторам», – заметила Вера Сегал.
В свою очередь Виталий Ульянов отметил, что обзор нуждается в дополнении ссылками на правовые позиции ВС РФ, в частности относительно практики пресечения злоупотреблений при проведении торгов (как в отношении аукционов, так и публичного предложения); оценки оснований для отказа в утверждении мировых соглашений, заключенных в обход закона; отказа в предоставлении необоснованных преференций лицам, отказывающимся от погашения задолженности, действия которых направлены на введение «управляемого» банкротства и злоупотребление правом при частичном погашении требований до суммы, незначительно меньшей порогового значения для возможности подать заявление о банкротстве.
Как ликвидация ВАС РФ отразилась на судебной практике
Адвокаты частично согласились с общими выводами обзора: одни полагают, что Судебная коллегия по экономическим спорам ВС не заменила Президиум ВАС РФ в смысле формирования судебной практики, а другие отметили ряд трудностей в работе судей, в том числе технического характера. Не обошли они вниманием и выводы исследования в части налоговой и банкротной практик.
Центр развития современного права опубликовал аналитический обзор «Экономическое правосудие в РФ 2014–2018 гг.», посвященный исследованию результатов судебной реформы пятилетней давности. В основу исследования были положены практические, максимально прикладные и верифицируемые результаты судебной реформы. В документе отмечены положительные результаты этой реформы, а также перечислены ее основные вызовы и трудности.
Эксперты «АГ» частично согласились с общими выводами обзора
В качестве основного вывода исследования его авторы указали «успешный перенос передовых наработок и позитивного опыта арбитражной системы в суды общей юрисдикции, а также общую активизацию и повышение эффективности работы как Верховного Суда, так и всей судебной системы». По их мнению, арбитражное правосудие выступило в роли своеобразного «донора» не только в части опыта внедрения электронного правосудия, технологий обеспечения прозрачности судопроизводства, но и в плане собственных правовых позиций.
С этим не согласен адвокат АБ «ЮГ» Сергея Радченко: «В судах общей юрисдикции по-прежнему нет аналога системы «Мой арбитр», которая позволяет получать своевременную и точную информацию о движении дела, а также подавать в суд документы в электронном виде. В той системе, которая есть на текущий момент, дела отображаются фрагментарно, несвоевременно, подача документов в электронном виде часто не работает, порой из-за того, что в судах общей юрисдикции и мировых судах просто нет интернет-связи».
Не соглашусь и с выводом о формальной доступности правовых позиций, вырабатываемых арбитражной системой для судов общей юрисдикции. В ГПК РФ нет нормы, обязывающей суды общей юрисдикции учитывать позиции арбитражных судов. На практике такие позиции учитываются, а иногда – нет, все зависит от «продвинутости» судьи. У каждой ветви судебной власти есть свой высший суд: для арбитражных судов – Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ, для судов общей юрисдикции – Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ. Для обеих коллегий высшей инстанцией является Президиум ВС РФ, но он рассматривает настолько ничтожное количество гражданских дел, что сколько-нибудь значимого влияния на практику не оказывает. Стоит также отметить до сих пор не превзойденную Верховным Судом открытость ВАС РФ, который вел записи всех заседаний и выкладывал их для всеобщего доступа.
Как указано в тексте исследования, вхождение в состав Верховного Суда РФ представителей арбитражной системы заметно оживило высшую судебную инстанцию: «По всем показателям (количество рассмотренных жалоб, документов с обобщением практики, законодательных инициатив) обновленный ВС и его коллегии демонстрируют сравнительно большую производительность и динамику, чем до реформы». Так, согласно статистике, уже в течение года после своего создания Судебная коллегия по экономическим спорам ВС превысила показатели ВАС РФ по рассмотрению поступающих к ней жалоб, существенно сократив при этом сроки рассмотрения дел (в среднем в 1,3 раза).
Однако, по мнению советника АБ «Бартолиус» Сергея Будылина, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС не заменила Президиум ВАС в смысле формирования судебной практики. «Как справедливо отмечают авторы обзора, эта коллегия по своему статусу может формировать практику “преимущественно паллиативным путем, через повторяющиеся определения Коллегии по сходным делам”. Ведь кассационные определения коллегии, в отличие от надзорных постановлений Президиума ВАС, не обладают формальной прецедентной силой. Да и юридическое качество многих ее определений сильно уступает тому, что мы привыкли наблюдать в актах ВАС. Мотивировки определений Судебной коллегии по экономическим спорам ВС зачастую очень краткие, довольно невнятные, а иной раз и просто абсурдные», – полагает эксперт.
Авторы обзора с одобрением отмечают, что Судебная коллегия по экономическим спорам ВС рассматривает больше жалоб, чем «покойный» Президиум ВАС. Тем не менее дело все же не в количестве. Не лучше ли рассматривать меньше дел, но выбирать такие, в которых затрагиваются самые важные для экономического оборота проблемы – и уже не жалеть ни времени, ни усилий на содержательный анализ этих проблем? Думается, именно в этом состоит предназначение данной коллегии.
В обзоре отмечено, что теперь арбитражное правосудие крайне востребовано организациями и ИП при разрешении коммерческих споров. Благодаря реформе изменилась и тональность публикаций в непрофильных СМИ, посвященных деятельности ВС, – она стала более взвешенно-позитивной.
Адвокат, партнер Clifford Chance Тимур Аиткулов отметил, что в качестве одной из причин неоднозначного восприятия судебной системы обществом авторы обзора приводят «политически окрашенные дела», которые являются, по их мнению, только «поводом» для критики. «Однако на самом деле ничто так не подрывает доверие к судебной системе, как сомнительные решения по отдельным, но значимым делам. Такие решения широко обсуждаются и по своему значению для репутации судебной системы перевешивают тысячи других решений, которые вполне могут быть образцом справедливости и законности», – заключил эксперт.
Среди текущих вызовов и трудностей в обзоре отмечены, в частности, дисфункциональность Президиума ВС РФ в части рассмотрения экономических дел в порядке надзора; его неспособность обеспечивать закрепление правовых позиций в практике нижестоящих судов; чрезмерно высокая нагрузка на арбитражных судей.
Тимур Аиткулов согласился с выводом исследования о высокой нагрузке на судей: «В качестве одной из основных проблем развития системы государственных судов авторы обзора называют высокую загруженность судей, растущую год от года. По данным исследования, нагрузка на одного судью в арбитражном суде г. Москвы может составлять до 160 дел в месяц, а для качественного разрешения одного дела необходимо не менее 8–10 часов работы, плюс 1–2 дня для подготовки решения». Но, по его мнению, причины этого раскрыты не полностью.
Выводы относительно причин высокой загрузки судей несколько противоречивые. С одной стороны, авторы совершенно правильно указывают на неэффективность и недоступность таких институтов, как медиация и третейское разбирательство. С другой стороны, они указывают на деофшоризацию российской экономики, санкции и соответствующий рост востребованности государственного судопроизводства со стороны крупнейших российских компаний. Также отмечается увеличение более чем на 50% числа споров с иностранными компаниями. По данным авторов, в 2018 г. общая сумма исковых требований по делам с участием иностранных компаний составила почти 400 млрд рублей. Вряд ли в данных случаях можно говорить про востребованность государственного судопроизводства – речь скорее идет опять же об отсутствии других альтернатив. На практике, в крупных и сложных проектах стороны никогда не рассматривают государственные суды как предпочтительный механизм разрешения споров.
Авторы обзора полагают, что арбитражная система не получила дополнительного импульса для развития, в отличие от судов общей юрисдикции. «Арбитражное правосудие воспринимается как полезный, но все же чужеродный, второстепенный “орган”, источник полезного опыта и новаций, сам по себе не требующий каких-либо серьезных изменений и инвестиций», – отмечено в документе. В связи с этим аналитики предрекают арбитражной системе именно инерционный сценарий развития.
По мнению управляющего партнера юридической компании «Гаврюшкин и партнеры» Сергея Гаврюшкина, обзор преимущественно демонстрирует улучшение качества рассмотрения дел в судах общей юрисдикции и не раскрывает влияние реформы на качество рассмотрения дел в самих арбитражных судах: «Как практикующий юрист полагаю, если суды общей юрисдикции выиграли от судебной реформы, то арбитражные суды в большей своей части – нет».
ВС РФ не только заменил ВАС РФ в качестве единственной надзорной инстанции, но и выступает теперь в качестве одной из кассационных инстанций. В связи с этим некоторые сложные споры, например касающиеся интеллектуальной собственности, рассматривают в последних инстанциях не специализированные суды, а Верховный Суд, и качество рассмотрения дел в последнем оставляет желать лучшего. Все это свидетельствует о том, что дальнейшая унификация норм гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, регулирующих производство в проверочных инстанциях, пошла по пути копирования теперь уже арбитражным процессом правил гражданского процесса, а не наоборот.
С ним согласен Сергей Будылин, который полагает, что «фактически обзор посвящен пятилетнему периоду, минувшему с момента ликвидации ВАС РФ, наследием которого до некоторой степени удалось воспользоваться, но эффективно осуществлять его функции пока не получается».
В свою очередь Сергей Радченко высказал предположение о причинах ликвидации ВАС РФ: «Он был слишком независим и неуправляем для исполнительной власти, в нем было слишком много умных и ни от кого не зависимых судей. В системе органов российской государственной власти страны он выглядел абсолютно инородно, поэтому его ликвидировали, передав его функции Судебной коллегии по экономическим спорам в составе более привычного и подконтрольного для исполнительной власти Верховного Суда».
Отдельно эксперты «АГ» прокомментировали выводы обзора по налоговым спорам и банкротству
В обзоре отмечено, что по делам о взыскании налоговыми органами обязательных платежей и санкций практика складывается не в пользу налоговиков: «арбитражные суды в среднем удовлетворяют требования ФНС менее чем в трети случаев, с тенденцией к дальнейшему уменьшению». Обратной является ситуация с делами по оспариванию ненормативных правовых актов налоговых органов, как правило, актов налоговых проверок. При этом общий вектор развития судебной практики по налогам сводится к отказу от сугубо формального (бюрократического) подхода к применению налоговой ответственности.
Относительно банкротных дел указано, что эта категория тяжб составляет наиболее существенную долю споров, рассматриваемых Экономколлегией ВС РФ (четверть всех дел в 2018 г.). Количество дел о несостоятельности (банкротстве) возросло в 1,9 раза за период с 2015 по 2018 г.
По словам старшего партнера АБ «Бартолиус» Дмитрия Проводина, юристам-практикам и адвокатам бросается в глаза разный подход судов к спорам налоговой и банкротной тематики: «Если во втором случае суд ведет себя смело, пытаясь проникнуть в существо правоотношений и улучшить не всегда удачные нормы Закона о банкротстве, то в первом случае такое “проникновение” сводится в основном к выдумыванию новых и новых критериев недобросовестности налогоплательщика и формированию у него чувства вины и ощущения безысходности».
Как указал эксперт, суды практически в 100% случаев выносят решения в пользу системы ФНС России: «Причем если в делах, где имеет место формальное нарушение закона со стороны налогового органа, налогоплательщик еще может надеяться на суд, то при появлении в формулировке решения налогового органа термина “необоснованная налоговая выгода” (категория весьма оценочная) такая надежда исчезает напрочь». Такой подход, по словам адвоката, провоцирует налоговые органы к многочисленным злоупотреблениям – начиная от угроз на стадии проверки назвать выявленный факт необоснованной налоговой выгодой (без шансов на пересмотр в суде) и неознакомления налогоплательщика с материалами налоговой проверки со ссылкой на то, что «все равно суд вам не поможет».
В совокупности все эти обстоятельства влияют на количество обращений в суды по налоговым спорам, и именно этот фактор (недоверие к суду и неверие в возможность пересмотра решения налогового органа в суде) является основной причиной уменьшения количества споров с налоговыми органами. Сформированные ВС РФ важные принципы и правила налогового администрирования недостаточны для преодоления предвзятого отношения и подозрительности судебной системы к хозяйственным решениям бизнеса.
Среди основных достижений судебной системы при рассмотрении банкротных дел авторы обзора отметили распространение практики расширения действия принципа «относительности судебных актов при банкротстве», закрывшей возможность удовлетворения в рамках процедуры банкротства необоснованных, мошеннических требований, подтвержденных судебными актами в рамках фиктивных споров, в которых указанные кредиторы и третьи лица не могли принять участие.
Расширение принципа относительности судебных актов о банкротстве является очень важным вопросом в банкротстве. Его сложность подтверждается тем, что даже после вынесения Определения ВС от 24 декабря 2015 г. № 304-ЭС15-12643 суды нижестоящих инстанций не сразу разобрались с порядком и случаем их применения, в связи с чем возникала необходимость неоднократного рассмотрения данного вопроса ВС РФ.
Кроме того, она указала на необходимость проверки судами совокупности косвенных доказательств, представленных неаффилированным кредитором, и возложения бремени доказывания на заявителя.
«Был установлен новый стандарт доказывания для аффилированных кредиторов – такие кредиторы должны представить ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности, а также того, что при возникновении долга они не пользовались преимуществами своего корпоративного положения», – отмечено в тексте исследования.
Верховный Суд указал, что необходимо устанавливать не только факт задолженности, но и причину ее появления, а также кредитор-акционер должен опровергнуть наличие у такой задолженности корпоративной природы
Как отметила Вера Сегал, авторы документа совершенно верно обратили внимание на одну из наиболее актуальных и активно развивающихся тенденций – проблему включения аффилированного кредитора в реестр требований кредиторов должника. «В качестве примера обоснованно приводится Определение ВС РФ № 305-ЭС18-413 от 4 июня 2018 г. Тем не менее указанное определение не является единственным по указанной проблематике, – отметила адвокат. – Ранее ВС уже была сформирована позиция о недопустимости включения в реестр требований кредиторов требований аффилированных с должником лиц в тех случаях, когда такие требования формально основаны на гражданско-правовом обязательстве, однако в действительности прикрывают докапитализацию должника. В таких случаях суды должны переквалифицировать отношения между заявителем и должником и на основании абз. 8 ст. 2 Закона о банкротстве отказать во включении требований в реестр требований кредиторов.
По мнению авторов исследования, также были успешно сформированы практики по спорным вопросам включения в реестр требований различных категорий кредиторов, в том числе залоговых; решения спорных вопросов оспаривания сделок должника-банкрота; применения ст. 53.1 ГК РФ, а также гл. III.2 Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности органов управления и контролирующих лиц.
«Нельзя сказать, что практика спорных вопросов оспаривания сделок должника была сформирована в должном объеме, ведь она формируется в настоящее время. Существует еще очень много моментов, которые не учитываются судами нижестоящих инстанций, при этом основной проблемой остается формальный подход судов и отказ в удовлетворении требований при сложном наборе фактов и обстоятельств», – полагает партнер Вера Сегал.
Адвокат АП г. Москвы Виталий Ульянов добавил, что помимо привлечения к субсидиарной ответственности теневых директоров суды активно стали использовать процессуальные возможности главы III.2 Закона о банкротстве. «Баланс в правоотношениях “должник – кредитор” постепенно и планомерно смещается в сторону сверхзащиты интересов кредиторов, что в большинстве случаев является оправданным», – заметил он.
По мнению авторов обзора, за последние пять лет была ограничена возможность удовлетворения регрессных исков от страховых компаний к арбитражным управляющим вопреки требованиям п. 9 ст. 21.4 Закона о банкротстве, также была ограничена защита схем привлечения денежных средств вкладчиков без заключения ДДУ. Вера Сегал полагает, что «ВС РФ конкретизировал случаи, при которых регрессные иски страховых компаний подлежат удовлетворению, только если будет доказана вина управляющего в причинении убытков».
Верховный Суд разъяснил, что нерегистрация договора и отсутствие у должника-гражданина статуса ИП не должны снижать уровень правовой защищенности добросовестных участников строительства
«В отношении застройщиков Верховный Суд РФ занимает схожую позицию относительно необходимости применения положений параграфа 7 главы IX Закона о банкротстве и в отношении лиц, статус которых прямо не указан в законе. Так, Судом была сформулирована позиция относительно возможности признания застройщиком физического лица, не зарегистрированного в качестве ИП (Определение ВС РФ от 20 августа 2018 г. по делу № 305-ЭС18-5428)», – отметил Виталий Ульянов.
По мнению Веры Сегал, авторы обзора совсем не исследовали изменения в части банкротства физических лиц: «Институт банкротства физических лиц был введен уже после упразднения ВАС РФ, следовательно, все правовые позиции вырабатывались ВС РФ впервые с опорой на существующие к настоящему моменту позиции ВАС РФ по иным, схожим вопросам».
Пленум Верховного Суда принял доработанное постановление, разъясняющее порядок формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан
Эксперт добавила, что в исследовании не отражены и проблемы включения требований кредиторов по договорам займа (применение повышенного стандарта доказывания), факты принятия Постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 48 о некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан. «Также в исследовании не упомянута обширная практика признания недействительными брачных договоров и договоров о разделе совместно нажитого имущества по основаниям п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве как заключенных во вред кредиторам», – заметила Вера Сегал.
В свою очередь Виталий Ульянов отметил, что обзор нуждается в дополнении ссылками на правовые позиции ВС РФ, в частности относительно практики пресечения злоупотреблений при проведении торгов (как в отношении аукционов, так и публичного предложения); оценки оснований для отказа в утверждении мировых соглашений, заключенных в обход закона; отказа в предоставлении необоснованных преференций лицам, отказывающимся от погашения задолженности, действия которых направлены на введение «управляемого» банкротства и злоупотребление правом при частичном погашении требований до суммы, незначительно меньшей порогового значения для возможности подать заявление о банкротстве.
Дума приняла закон об упразднении региональных Конституционных судов
Москва. 18 ноября. INTERFAX.RU — Конституционный закон об упразднении в регионах Конституционных и уставных судов с января 2023 года прошел в Госдуме третье чтение.
Законопроект № 1024648-7 вносит поправки в федеральный конституционный закон «О судебной системе», где перечисляются все российские суды. Авторы проекта — сенатор Андрей Клишас и депутат Павел Крашенинников.
Вместо упраздняемых судов регионы смогут создавать конституционные и уставные советы при законодательных органах
Закон должен вступить в силу через 10 дней с момента опубликования. С этого момента региональные Конституционные и уставные суды не должны принимать новые дела к производству и должны завершить их рассмотрение к дате своего упразднения. Каждый регион определит эту дату самостоятельно.
Судьи, которые будут работать в этих судах на момент их упразднения, сохранят гарантии, включая материальное и социальное обеспечение.
Конституционные и уставные суды существуют в полутора десятках регионов, в том числе в Петербурге, Свердловской и Калининградской областях, Татарстане, Ингушетии и Башкирии. В сентябре стало известно, что правительство Ингушетии задумалось об упразднении республиканского КС в том числе из-за его малоэффективности.
Ингушский КС осенью 2018 года признал не соответствующим Конституции республики закон об установлении границы с Чечней. Об определении административной границы и обмене территориями договорились главы Ингушетии и Чечни Юнус-Бек Евкуров и Рамзан Кадыров. В Ингушетии после этого прошли стихийные протесты: люди были недовольны, что это решение с ними не обсуждалось.
Ликвидация Конституционных судов. Говорит ли это о конце федерализма в России?
Госдума решила ликвидировать к 2023 году Конституционные суды во входящих в состав России национальных республиках. Та же поправка закроет Уставные суды Москвы, Санкт-Петербурга и Калининградской области. Чем занимаются Конституционные (уставные) суды в регионах России, говорит ли их ликвидация об уничтожении еще одного столпа федерализма и можно ли заменить их на конституционные советы — разбирались "Idel.Реалии".
Авторами законопроекта о ликвидации Конституционных судов в регионах России выступили председатель Комитета Госдумы по государственному строительству Павел Крашенинников и председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас. Законопроект внесен в связи с принятием обновленной Конституции в России. В новой редакции 118-я статья дает исчерпывающий список судов, входящих в судебную систему, но региональные Конституционные суды в ней не предусмотрены.
Заявлено, что вместо отмененных судов у национальных республик появится возможность создания конституционных советов, которые будут работать при местных парламентах. Их полномочия в законопроекте не прописаны, их решения не будут иметь судебную силу.
Что такое Конституционный суд и для чего он нужен?
Конституционный или Уставной суд субъекта (КС) — это специальный орган конституционного правосудия и контроля. В Федеральном конституционном законе от 1996 года "О судебной системе Российской Федерации" говорится, что регионы страны могут по собственному желанию создавать или ликвидировать свои Конституционные суды для "рассмотрения вопросов соответствия законов субъекта, нормативных правовых актов органов государственной власти субъекта, органов местного самоуправления Конституции (Уставу) субъекта, а также для толкования этих документов".
Деятельность такого суда оплачивается из регионального бюджета.
Еще одна функция КС регионов — разрешение споров о компетенции между органами власти. Не все такие суды имеют подобные полномочия, но, например, в Чечне, Адыгее, Северной Осетии, Якутии, Татарстане и Кабардино-Балкарии это возможно. До 2016 года такой инструмент использовался несколько раз — вынесено семь постановлений и одно заключение тремя судами.
КС Адыгеи, Чечни и Якутии занимаются и проверкой вопросов, которые выносятся на референдум. Также исключительные полномочия есть у подобных судов в Якутии, Адыгее и у Уставного суда Калининградской области — они могут вести предварительный конституционный контроль за попытками изменения Конституции или Уставы региона. При этом деятельность такого суда оплачивается из регионального бюджета.
В России 50 регионов могут создавать свои КС, но по факту сейчас они действуют только в 15-ти. В Поволжье — это Татарстан, Башкортостан и Марий Эл. В Татарстане с 1990 года функционировал комитет конституционного контроля, а в 1992 году приняли норму о Конституционном суде. Конституция Республики Чувашия в 1990–2000 годах содержала упоминание о комитете конституционного надзора, но суд там не создавался.
В 1993 году был принят закон о Конституционном суде Республике Мордовия, но в начале 1994 года этот суд упразднили. Фактически, как пишет эксперт по конституционному праву, кандидат наук и доцент Пермского государственного университета Константин Худолей в своей статье "Конституционное право и процесс", в Мордовии Конституционный суд создавался для рассмотрения только одного дела. Упразднены КС были также в Челябинской области, Тыве и Бурятии.
Конституционные (уставные) суды входят в судебную систему России, а на судей распространяются все гарантии и требования, которые предусмотрены их должностью. Единственное, сроки и длительность работы судей регулируют сами регионы. В Татарстане, например, судья вступает в должность на 10 лет, в Башкортостане и Марий Эл на 12 лет.
В предложениях, которые сейчас рассматриваются в Госдуме, сказано, что Конституционные суды могут заменить советы. Но, как именно они будут функционировать и в каком статусе, в документе не говорится. Будут ли они работать на общественных началах или получать зарплату, это будет отдельный орган или организация при местных парламентах, будут ли их решения носить обязательный характер или только совещательный — на эти вопросы пока нет ответов в этой редакции.
Аргументы "против" Конституционных судов
Один из главных аргументов ликвидации Конституционных судов — это необходимость их финансирования. Например, в 2019 году в Татарстане на работу суда потратили 35 млн рублей, при этом они рассмотрели только 35 дел — вынесли 7 постановлений и 28 определений.
Ученый Константин Худолей в своей другой статье "Нужны ли конституционные (уставные) суды в субъекте РФ" писал, что в 2015 году КС Башкортостана вынес 12 решений (два постановления из них) и получил финансирование в 24 млн рублей, а это только 0,016% от общей суммы расходов республики за тот год.
В Татарстане в 2015 году была схожая ситуация — 23 решения (пять из них постановлений) и получил 34,5 млн рублей — это также от 0,016% от общей суммы расходов республики за 2015 год. В Марий Эл КС вынес четыре решения (из них два постановления) и получил финансирование на 16,5 млн рублей в том же году — это 0,066% от всех расходов бюджета региона.
Следующий аргумент против КС — это небольшое количество рассматриваемых решений. Так, например, за 2015 год в Тыве местный суд не вынес вообще решений, но получил 27,2 млн рублей финансирования. В том же году в Чечне КС получил 35,4 млн, но также не вынес решений вообще.
Согласно декларации о доходах сотрудников аппарата Конституционного суда Татарстана за 2019 год заработали 14,5 млн рублей. В аппарате работает 13 человек. Сколько зарабатывают судья КС РТ — неизвестно. Как и в случае с судьями в других республиках и регионах. В 2014 году в интервью изданию ZNAK.com председатель Уставного суда Челябинской области Евгений Ереемеев заявил, зарплаты у судей — "достойные, как им и положено по статусу". В том интервью как раз шел разговор о недавно принятом решении о ликвидации в регионе КС.
— Лично я как руководитель органа государственной власти, как мне говорили, по зарплате был приравнен к первому заместителю губернатора Челябинской области. Хочу с целью недопущения по этому поводу каких-либо инсинуаций еще особо отметить, что как руководитель органа государственной власти Челябинской области я не имел служебного автомобиля. Передвигался, как и все судьи Уставного суда, по городу на личном авто. В этом тоже, кстати, мне видится европейский подход к данной проблеме, — сказал он, отвечая на вопрос, сколько из выделенных в год 40 млн рублей уходит на оплату судей Уставного суда.
Депутат Госдумы России от Татарстана и Ульяновской области Юрий Синельщиков согласен с тем, что Конституционные суды субъектов России больше не нужны.
— Я считаю, что Конституционные суды в регионах не нужны. В них нет никакого смыла. Во-первых, это не единая система. Раньше их число было больше, где-то их ликвидировали. Я не помню, чтобы [Конституционные суды] каких-то подвигов совершали у нас. Ничего необычного они не сделали, никак особенно не повлияли. Наши коммунисты в ряде регионов к ним обращались, но толку никакого, — рассказывает он.
Синельщиков согласен, что на их финансирование уходит слишком большие бюджеты из карманов налогоплательщиков на содержание и зарплаты.
— Я очень часто встречался с ситуациями, когда местные Конституционные суды брали на себя функции прокуратуры. То есть, должна была прокуратура заниматься проблемой и обеспечивать законность, а занимался этим суд. А прокуратура для чего? Сидит штат опытных юристов с властью, централизованной системой. Сейчас роль прокуратуры на местах будет возрастать, потому что они теперь будут независимы от местных органов власти. Раньше, до изменений в Конституции они назначались с согласия губернаторов и местных парламентов. Теперь это согласование не нужно. То есть, они централизованно подчинены Генеральному прокурору. Они не зависят теперь, по крайней мере формально, от губернаторов. В этой связи у них больше простора для обеспечения законности. Это еще одно основание для того, чтобы ликвидировать Конституционные суды в регионах, — уверен он.
При этом он отмечает, что наличие таких судов помогает жестче обозначить независимость субъектов. "Это какой-то атрибут власти субъекта. Все, что касается юридических служб, когда они развиваются — это в целом хорошо. Если бы они еще бесплатно развивались", — резюмировал он.
Третий аргумент сторонников ликвидации КС — это избыточность их полномочий. Эксперты считают, что чем дольше времени проходит с того момента, как нацреспублики приняли свои Конституции, а области Уставы, тем меньше становится необходимость что-то толковать и приводить в соответствие с основными документами регионов.
Так, один из из судей Конституционного суда РТ в отставке в беседе с корреспондентом "БИЗНЕС Online" не выразил сожаления из-за упразднения региональных Конституционных судов.
— Они были очень важны, особенно в Татарстане, когда решались вопросы суверенитета, рассматривались дела, связанные с Конституцией РТ, с ее толкованием — Региональные Конституционные суды себя уже исчерпали. Да, они были очень важны, особенно в Татарстане, когда решались вопросы суверенитета, рассматривались дела, связанные с Конституцией РТ, с ее толкованием. Но сегодня все эти вопросы отпали, все уже урегулировано, ничего толковать не надо, таких дел у Конституционного суда в практике больше нет. Остались только дела житейские, ничего политического. Если обратиться к статистике, то они рассматривают те же дела, что и в общегражданском суде, — вопросы, связанные с ЖКХ, соцльготами, вот основная масса обращений.
Он также добавил, что КС стали инструментом для последних обращений граждан, когда те уже получили отказы в других судах и им больше некуда идти. "Когда он получил решения всех судов, везде побывал, тогда уже идет в Конституционный суд, и вот он приходит туда с теми же вопросами, хотя предыдущие суды уже все по полочкам разобрали, и КС повторно этот же спор рассматривает", — заявил он.
Депутат Госдумы России от Татарстана Фатих Сибагатуллин отметил в беседе с "Idel.Реалии", что поддерживает эту инициативу.
— Эта инициатива должна быть, она нужна. Конституционные суды ведь были только в нескольких регионах. Мне трудно говорить о юридических вопросах (Сибагатуллин член комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды — "Idel.Реалии"). В целом, у нас там работали солидные товарищи. Честно сказать, сам орган никому не мешал, как и его деятельность в России, в Татарстане. У нас в Конституционном суде России есть очень грамотный представитель от Татарстана. В душе, как татарстанец, я уважаю наш Конституционный суд, но мне объяснили, я спрашивал. Сказали, что во многих регионах нет. Должна быть вертикаль в судебной системе. Конституционный суд должен ведь следить за выполнением законов. Сейчас будет совет — коллегиальный орган. Я думаю, в структуре больших изменений не будет. Нарушения в этом никакого нет, — уверен депутат.
Аргументы "за" Конституционные суды
Ученый Константин Худолей в своих публикациях говорит, что необходимость в Конституционных судах субъектах России есть. "Idel.Реалии" связались с ним.
— Очень жаль, что в Госдуму внесен законопроект о полной ликвидации этих судов к 2023 году. Это негативно скажется на проблеме защиты прав и свобод граждан, охране конституционной законности в регионах. С 2016 года ситуация только усугубилась — окончательно ликвидированы Конституционные суды Бурятии и Тывы. Поднимались в регионах предложения ликвидировать и другие подобные органы — в Свердловской области, Санкт-Петербурге. Так что внесение законопроекта в Госдуму — событие ожидаемое, но и печальное в тот же момент, — рассказал он.
В своих публикациях о проблеме он писал, что при необходимости снижения финансовой нагрузки на бюджеты регионов из-за финансирования КС, власти могли бы дать судьям возможность совмещать должности. Сейчас, согласно закону, такие судьи замещают государственные должности и в этом случае могут заниматься только преподавательской, творческой или научной деятельностью, а вот другими видами — нет. Также такие судьи не могут одновременно работать в Конституционном суде и в федеральном. Отсюда и их высокая зарплата.
В Германии судьи некоторых Конституционных судов, например, работают на непостоянной основе и получают лишь вознаграждение за отработанные часы, совмещая должности. Другой модели придерживаются в США. Там функцию Конституционных судов выполняет Верховный суд штата, который имеет полномочия рассматривать подобные дела.
Худолей также писал, что большинство полномочий Конституционных (уставных) судов по осуществлению специализированного контроля относятся к числу невосполнимых. "Равноценно заменить Конституционный (уставный) суд субъекта РФ деятельностью другого судебного или несудебного органа не представляется возможным. Поэтому создание Конституционных (уставных) судов в каждом субъекте РФ даже в условиях финансового кризиса является необходимым", — заявил он в выводах к своей статье 2016 года.
Глава международной практики правозащитной группы "Агора" Кирилл Коротеев в разговоре с "Idel.Реалии" отмечает, что вся эта история с ликвидацией КС началась с ситуации в 2018 году в Ингушетии.
— У этой поправки об исключении Конституционных и Уставных судов субъектов из Конституции есть имя и фамилия — Аюб Гагиев. Это председатель Конституционного суда Ингушетии. Соответственно, Конституционный суд Ингушетии признал неконституционным закон о ратификации соглашения о священных границах. У меня нет сомнений, что данная поправка в Конституции и теперь в проекте федерального конституционного закона связана исключительно с этой историей. [Это] ликвидация потенциального источника противостояния, несогласия. Как особое мнение судей федерального Конституционного суда у нас ликвидировано, чтобы никто не узнал, что кто-то был против, — сказал глава международной практики "Агоры".
Коротеев согласен с тем, что Конституционных и Уставных судов регионов в России мало, что они рассматривают небольшое количество дел и обходятся налогоплательщикам в десятки миллионов рублей в год.
— На самом деле, вопрос серьезный. Вопрос, который, казалось бы, должен быть решен самими субъектами. Кстати, если люди хотят содержать этот орган, как в Ингушетии, почему бы и нет. Есть действительно разумный вопрос, стоят ли эти дела тех денег, которые на суды тратятся. Вполне возможно, что разные регионы ответят на этот вопрос по-разному. Нам же предлагается единая и какая-то странная, непонятная система, — отмечает он.
Кирилл Коротеев уверен, главный вопрос — это не в том, что появилась такая инициатива, а в том, как власти решают эту проблему. По его словам, главная идея, которая движет авторами, как поправок к Конституции, так и законопроекта, "в подавлении любой возможности несогласия". "В демократическом государстве как раз, как мне кажется, ценны самые разные мнения", — уверен Коротеев.
Казанский политолог Сергей Сергеев отметил, что роль КС субъектов в России мала в первую очередь из-за политической ситуации и "сжатия федерализма".
— Я вижу две тенденции. Во-первых, роль Конституционных судов в нынешней Российской Федерации была незначительной. Правда, это, в свою очередь, было связано с тем, что круг их полномочий касался только тех вопросов, которые отнесены к ведению субъектов федерации. Объем этих вопросов сам по себе был небольшим и постоянно сжимался. Да, Конституционные суды выглядели институтами, которые занимаются не очень важным делом, но это определялось общей ситуацией. Вторая тенденция — сжатие полномочий субъектов федерации и вообще, скажем так, угасание российского федерализма. Когда термин есть, он записан в Конституции, государство называется федерацией, но значение полномочий субъектов, круг их обязанностей все меньше, и даже сам термин федерализм все реже упоминается в официальных документах. Поэтому, наверное, такой итог был закономерен, но тем не менее какие-то институты конституционного правосудия в субъектах остаются, — поделился мнением эксперт.
Госдума сегодня, 18 ноября, одобрила в третьем чтении законопроект о ликвидации региональных Конституционных и Уставных судов. Далее законопроект рассмотрят в Совете Федерации. Если сенаторы одобрят инициативу, она уйдет на рассмотрение президенту страны. Закон вступит в силу после подписания его Владимиром Путиным.