Как вернуть дочь, вывезенную за границу на ПМЖ?
Бывшая жена увезла дочь в Таджикистан на ПМЖ без моего ведома и согласия. Не поставила меня в известность, что хочет уехать совсем. Куда мне обратиться, чтобы вернуть дочь в Россию?
Согласно Федеральному закону от 15.08.1996 № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» ваша бывшая супруга имела возможность вывезти ребенка за границу без вашего разрешения. В соответствии со ст. 66 Семейного кодекса Российской Федерации родитель, проживающий отдельно от ребенка, имеет права на общение с ребенком, участие в его воспитании и решении вопросов получения ребенком образования. Родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. Родители вправе заключить в письменной форме соглашение о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка. Если родители не могут прийти к соглашению, спор разрешается судом с участием органа опеки и попечительства по требованию родителей (одного из них). По требованию родителей (одного из них) в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством, суд с обязательным участием органа опеки и попечительства вправе определить порядок осуществления родительских прав на период до вступления в законную силу судебного решения.
На основании этого вы имеете полное право для того, чтобы обратиться в суд для установления порядка общения с ребенком. Если ваша бывшая супруга имеет регистрацию в России, можно обратиться в суд по месту ее регистрации в России. После получения решения суда в России вам будет необходимо обратиться в компетентный орган Республики Таджикистан для признания судебного акта. Республика Таджикистан входит в перечень иностранных государств, с которыми Российской Федерацией заключены международные договоры, предусматривающие возможность взаимного признания и исполнения судебных актов.
Если же ваша бывшая супруга не имеет регистрации на территории России, то единственный выход обращаться в суд с иском по месту ее нахождения в Таджикистане. Если у ребенка имеется гражданство Республики Таджикистан, то вероятность принудительного возвращения ребенка в Россию крайне мала.
Как вернуть ребенка из за границы если жена увезла
(1).jpg)
Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО »СБЕР А». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Программа разработана совместно с АО »СБЕР А». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Обзор документа
Обзор практики рассмотрения судами дел о возвращении ребенка на основании Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей от 25 октября 1980 года (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 18 декабря 2019 г.)
Конституция Российской Федерации признает заботу о детях, их воспитание равным правом и обязанностью родителей (часть 2 статьи 38).
В соответствии со статьей 6 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» ребенку от рождения принадлежат и гарантируются государством права и свободы человека и гражданина в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, названным федеральным законом, Семейным кодексом Российской Федерации и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Одним из основополагающих нормативных правовых актов, регулирующих права несовершеннолетних детей, является Семейный кодекс Российской Федерации (далее также — СК РФ), в главе 11 которого закреплены, в частности, право каждого ребенка на воспитание своими родителями, обеспечение его интересов, всестороннее развитие, уважение его человеческого достоинства (абзац второй пункта 2 статьи 54 СК РФ), а также право на общение с обоими родителями, в том числе в случае раздельного проживания родителей либо проживания их в разных государствах (пункт 1 статьи 55 СК РФ).
В соответствии с пунктом 1 статьи 61 СК РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей. Они имеют право и обязаны воспитывать своих детей, заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии (пункт 1 статьи 63 СК РФ). Пунктом 1 статьи 65 СК РФ также закреплено, что родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей; обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей; при осуществлении родительских прав родители не вправе причинять вред физическому и психическому здоровью детей, их нравственному развитию.
Семейный кодекс Российской Федерации (пункт 2 статьи 65 СК РФ) налагает на родителей обязанность решать все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, по взаимному согласию исходя из интересов детей и с учетом их мнения.
Статьей 66 СК РФ установлены правила осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, в соответствии с которыми такой родитель, в частности, имеет право на общение с несовершеннолетним и участие в его воспитании, а родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию.
Пункт 1 статьи 56 СК РФ гарантирует ребенку право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе от злоупотреблений со стороны родителей. Защита прав и законных интересов ребенка осуществляется родителями (лицами, их заменяющими), а в случаях, предусмотренных Семейным кодексом Российской Федерации, органом опеки и попечительства, прокурором и судом (пункт 1 статьи 56 СК РФ).
Конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей от 25 октября 1980 года, вступившая в силу для Российской Федерации 1 октября 2011 года (далее также — Конвенция 1980 года, Конвенция), направлена на защиту детей в международном масштабе от вредных последствий их незаконного перемещения или удержания, на установление процедур, обеспечивающих их незамедлительное возвращение в государство их постоянного проживания, а также на обеспечение защиты прав доступа.
Одной из целей Конвенции является обеспечение незамедлительного возвращения детей, незаконно перемещенных в любое из Договаривающихся государств либо удерживаемых в любом из Договаривающихся государств (пункт «a» статьи 1). При этом в соответствии со статьей 4 Конвенции она применяется к любому ребенку, постоянно проживавшему в каком-либо Договаривающемся государстве непосредственно перед нарушением прав опеки. Применение Конвенции прекращается, когда ребенок достигает возраста 16 лет.
В соответствии со статьей 8 Конвенции 1980 года любое лицо, учреждение или иная организация, заявляющие, что ребенок был незаконно перемещен или удерживается в нарушение прав опеки, могут обратиться в центральный орган государства постоянного проживания ребенка или в центральный орган любого другого Договаривающегося государства за содействием в возвращении ребенка.
В соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 2011 года № 1097 (в редакции от 19 декабря 2018 года) «О центральном органе, отправляющем обязанности, возложенные на него Конвенцией о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей» полномочия данного центрального органа возложены на Министерство просвещения Российской Федерации.
Федеральным законом от 5 мая 2014 года № 126-ФЗ «О внесении изменений в отдельные акты Российской Федерации в связи с присоединением Российской Федерации к Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей» Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (далее — ГПК РФ) дополнен, в частности, главой 22.2 «Производство по рассмотрению заявлений о возвращении ребенка или об осуществлении в отношении ребенка прав доступа на основании международного договора Российской Федерации».
В соответствии с частью 2 статьи 244.11 ГПК РФ в отношении дел по заявлениям о возвращении незаконно перемещенного в Российскую Федерацию или удерживаемого в Российской Федерации ребенка (далее также — заявление (дело) о возвращении ребенка) на основании международного договора Российской Федерации установлена исключительная территориальная подсудность, в рамках которой данные дела подсудны определенному районному суду в федеральном округе, в котором пребывает ребенок. Указанное заявление может быть подано только в один из восьми судов первой инстанции, обозначенных в части 2 статьи 244.11 ГПК РФ.
На основании указанной нормы заявления о возвращении ребенка в 2016-2018 годах рассматривались Тверским районным судом г. Москвы при пребывании ребенка в пределах Центрального федерального округа, Дзержинским районным судом г. Санкт-Петербурга при пребывании ребенка в пределах Северо-Западного федерального округа, Первомайским районным судом г. Ростова-на-Дону при пребывании ребенка в пределах Южного федерального округа, Пятигорским городским судом при пребывании ребенка в пределах Северо-Кавказского федерального округа, Канавинским районным судом г. Нижнего Новгорода при пребывании ребенка в пределах Приволжского федерального округа, Железнодорожным районным судом г. Екатеринбурга при пребывании ребенка в пределах Уральского федерального округа, Центральным районным судом г. Новосибирска при пребывании ребенка в пределах Сибирского федерального округа, а также Центральным районным судом г. Хабаровска при пребывании ребенка в пределах Дальневосточного федерального округа.
Согласно данным, представленным в связи с подготовкой настоящего обзора указанными районными судами, а также областными и равными им судами, рассматривающими апелляционные жалобы, представления на решения, вынесенные этими районными судами, за период с 2016 по 2018 год судами первой инстанции с вынесением решения рассмотрено 71 дело о возвращении ребенка, из которых в 2016 году рассмотрено 13 дел, в 2017 году — 26 дел, в 2018 году — 32 дела.
По 23 делам требование о возвращении ребенка удовлетворено, по 48 делам в удовлетворении требования о возвращении ребенка отказано.
Из 71 дела в апелляционном порядке было обжаловано 48 решений, из которых 37 решений судом апелляционной инстанции оставлены без изменения, 8 решений отменены и вынесены новые решения об отказе в иске о возвращении ребенка, 1 решение отменено и вынесено новое решение об удовлетворении требования о возвращении ребенка, по 2 делам принят отказ от апелляционной жалобы и апелляционное производство по апелляционной жалобе прекращено.
Из 23 дел, рассмотренных с удовлетворением требования о возвращении ребенка, в апелляционном порядке обжаловано 19 решений, из которых 9 решений оставлены без изменения, 8 решений отменены и вынесены новые решения об отказе в удовлетворении требования о возвращении ребенка. По 2 делам принят отказ от апелляционной жалобы, и апелляционное производство по апелляционной жалобе прекращено.
Из числа дел, рассмотренных с отказом в удовлетворении требования о возвращении ребенка (48 дел) в апелляционном порядке обжаловано 29 решений, из которых 28 решений оставлены без изменения, 1 решение отменено и вынесено новое решение об удовлетворении требования о возвращении ребенка.
При рассмотрении дел по заявлениям о возвращении незаконно перемещенного в Российскую Федерацию или удерживаемого в Российской Федерации ребенка на основании международного договора Российской Федерации суды, в частности, руководствовались Конституцией Российской Федерации, положениями Конвенции 1980 года и иных международных договоров Российской Федерации, Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации, а также учитывали разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2013 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». Кроме того, суды также, в частности, учитывали международные документы, связанные с толкованием Конвенции 1980 года и разработанные в том числе Гаагской конференцией по международному частному праву.
При разрешении вопроса о принятии к производству суда заявления о возвращении ребенка суды исходили из положений части 2 статьи 244.11 ГПК РФ, а также положений Конвенции 1980 года (статьи 29, 30).
Изучение судебной практики показало, что в отдельных случаях заявление о возвращении ребенка предъявлялось в суд с нарушением правил подсудности. В указанных случаях заявление возвращалось на основании пункта 2 части 1 статьи 135 ГПК РФ по причине неподсудности дела данному суду и истцу разъяснялось, в какой суд ему следует обратиться.
Например, определением судьи Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга возвращено заявление Д. к К. о возвращении незаконно удерживаемого в Российской Федерации ребенка.
Возвращая исковое заявление, суд учитывал то обстоятельство, что место пребывания ребенка на территории Российской Федерации было известно и находилось в пределах Северо-Кавказского федерального округа, в связи с чем у суда не имелось оснований для отнесения указанного заявления к подсудности Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга. Истцу было разъяснено право на обращение с данным иском в Пятигорский городской суд по месту пребывания ответчика и ребенка. Определение судьи не обжаловалось, вступило в законную силу.
В другом случае определением судьи Центрального районного суда г. Новосибирска возвращено заявление П. о возвращении незаконно перемещенного в Российскую Федерацию ребенка (который находился на территории Республики Бурятия), поскольку на основании Указа Президента Российской Федерации от 3 ноября 2018 года № 632 «О внесении изменений в перечень федеральных округов, утвержденный Указом Президента Российской Федерации от 13 мая 2000 г. № 849» Республика Бурятия вошла в состав Дальневосточного федерального округа, и, следовательно, дело подлежало рассмотрению Центральным районным судом г. Хабаровска.
Определением судьи этого же районного суда возвращено заявление Д. о возвращении ребенка из Федеративной Республики Германия (далее также — Германия) в место его постоянного проживания — в Российскую Федерацию, поскольку исходя из взаимосвязанных положений Конвенции подсудность данного спора отнесена к компетенции соответствующего государственного органа Германии, то есть государства, куда ребенок был перемещен.
Лицами, обладающими правом на обращение в суд по указанной категории дел, в соответствии с частью 1 статьи 244.11 ГПК РФ являются родитель или иное лицо, полагающие, что ответчиком нарушены их права опеки, а также прокурор. При этом права опеки согласно статье 3 Конвенции 1980 года могут возникнуть, в частности, в соответствии с законом, либо на основании судебного или административного решения, либо на основании соглашения, влекущего юридические последствия по законодательству государства постоянного проживания ребенка.
Как показало обобщение судебной практики, по всем делам указанной категории, рассмотренным судами в 2016-2018 годах с вынесением решения, заявителем являлся один из родителей ребенка. По абсолютному большинству дел иск предъявлялся к другому родителю и лишь в одном случае — к бабушке ребенка (к матери истца).
Исходя из положений статьи 244.12 ГПК РФ дела по заявлениям о возвращении ребенка на основании международного договора Российской Федерации рассматривались и разрешались судами по общим правилам искового производства с особенностями, установленными Конвенцией 1980 года и главой 22.2 ГПК РФ. Так, в частности, статьей 244.15 ГПК РФ указанной главы предусмотрено, что заявление о возвращении ребенка рассматривается судом с обязательным участием прокурора и органа опеки и попечительства (часть 1).
В необходимых случаях для обеспечения участия в судебных заседаниях сторон, не имеющих возможности прибыть в суд в связи с удаленностью их места жительства от места рассмотрения дела, судами в порядке, предусмотренном статьей 155.1 ГПК РФ, использовалась система видеоконференц-связи.
Большинство дел рассмотрено районными судами с соблюдением срока, установленного частью 2 статьи 244.15 ГПК РФ, согласно которой заявление о возвращении ребенка рассматривается судом в срок, не превышающий сорока двух дней со дня принятия заявления судом, включая срок на подготовку дела к судебному разбирательству и составление мотивированного решения.
По отдельным делам превышение указанного срока рассмотрения дела было обусловлено, в частности, ходатайством сторон об отложении судебного заседания с целью представления дополнительных доказательств, ходатайством представителя истца об отложении разбирательства дела в связи с занятостью в другом процессе, а также необходимостью ознакомления с приобщенными ответчиком документами, ходатайством истца, которому к моменту назначения первого судебного заседания еще не была выдана виза для въезда в Российскую Федерацию, об отложении судебного заседания в связи с желанием лично участвовать в судебном заседании.
Анализ судебной практики по делам о возвращении ребенка показал, что в числе государств, указываемых истцами в качестве государства постоянного проживания ребенка (до его перемещения в Российскую Федерацию либо удержания в Российской Федерации), наиболее часто значились такие страны, как Королевство Испания (далее — Испания), Республика Украина (далее — Украина), Государство Израиль (далее — Израиль), Французская Республика (далее — Франция) и Федеративная Республика Германия.
Суды учитывали правила, установленные статьей 38 Конвенции 1980 года, о вступлении ее в силу между государствами-участниками, согласно которой присоединение имеет силу только в отношениях между присоединившимся государством и теми Договаривающимися государствами, которые заявят о своем признании присоединения.
По общему правилу, закрепленному в абзаце первом статьи 12 Конвенции 1980 года, если ребенок незаконно перемещен или удерживается в соответствии со статьей 3 и на момент начала процедур в судебном или административном органе Договаривающегося государства, в котором находится ребенок, со дня незаконного перемещения или удержания ребенка прошло менее одного года, этот орган обязан предписать немедленно возвратить ребенка.
Вместе с тем Конвенция предусматривает исключение из указанного правила. Так, согласно абзацу второму статьи 12 Конвенции даже в том случае если процедуры начались по истечении срока в один год, судебный или административный орган также обязан предписать возвратить ребенка, если только не будет доказано, что ребенок адаптировался в новой среде.
Помимо указанного выше основания суд не обязан предписывать возвращение ребенка в следующих случаях:
1) если будет доказано, что лицо, учреждение или иная организация, осуществлявшие заботу о ребенке, фактически не осуществляли свои права опеки на момент перемещения или удержания ребенка, или дали согласие на его перемещение или удержание, или впоследствии не выразили возражений против таковых (пункт «а» статьи 13);
2) если будет доказано, что имеется очень серьезный риск того, что возвращение ребенка создаст угрозу причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия (пункт «b» статьи 13);
3) если суд придет к заключению, что ребенок возражает против возвращения и уже достиг такого возраста и степени зрелости, при которых следует принять во внимание его мнение (абзац второй статьи 13);
4) если возвращение ребенка противоречит основополагающим принципам запрашиваемого государства, касающимся защиты прав человека и основных свобод (статья 20).
Кроме того, абзацем третьим статьи 12 Конвенции установлено, что, если судебный или административный орган запрашиваемого государства имеет основания полагать, что ребенок перемещен в другое государство, этот орган может приостановить процедуры или отклонить заявление о возвращении ребенка.
Для обеспечения возвращения ребенка в соответствии с положениями Конвенции 1980 года необходимо установить факт незаконного перемещения или удержания ребенка.
Разрешая спор по существу, суды учитывали положения статьи 3 Конвенции 1980 года, которой установлено, что перемещение или удержание ребенка рассматриваются как незаконные, если:
a) они осуществляются с нарушением прав опеки, которыми были наделены какое-либо лицо, учреждение или иная организация, совместно или индивидуально, в соответствии с законодательством государства, в котором ребенок постоянно проживал до его перемещения или удержания; и
b) во время перемещения или удержания эти права эффективно осуществлялись, совместно или индивидуально, или осуществлялись бы, если бы не произошло перемещение или удержание.
При этом права опеки для целей Конвенции 1980 года включают права, относящиеся к заботе о личности ребенка, и в частности право определять место жительство ребенка (пункт «а» статьи 5 Конвенции). Права опеки, как уже было отмечено ранее, могут возникнуть в соответствии с законом, либо на основании судебного или административного решения, либо на основании соглашения, влекущего юридические последствия по законодательству государства, в котором ребенок постоянно проживал до его перемещения или удержания (статья 3 Конвенции).
С учетом приведенных выше норм Конвенции при разрешении дел о возвращении ребенка суды, в частности, исследовали такие юридически значимые обстоятельства, как:
наделено ли лицо, обратившееся в суд, правами опеки в соответствии с законодательством государства, в котором ребенок постоянного проживал до его перемещения или удержания, и осуществлялись ли им данные права в отношении ребенка,
является ли государство, из которого ребенок был перемещен, его постоянным местом проживания,
обстоятельства перемещения ребенка в Российскую Федерацию,
имелось ли согласие другого родителя на перемещение ребенка, и, если имелось, на какой срок оно было дано.
Суды также устанавливали конкретную дату перемещения (удержания) ребенка и период, прошедший с момента незаконного перемещения (удержания) ребенка до подачи истцом в суд заявления о возвращении ребенка.
Кроме того, суды проверяли доводы ответчика, возражавшего против возвращения ребенка по основаниям, предусмотренным статьями 12, 13 и 20 Конвенции, а также выясняли мнение детей по вопросу их возвращения в государство постоянного проживания.
Учитывая положения абзаца третьего статьи 12 Конвенции суды также проверяли, находится ли ребенок, о возвращении которого заявлено истцом, на территории Российской Федерации.
Так, например, в ходе рассмотрения районным судом дела по иску Г. к Э. о возвращении ребенка в место его постоянного проживания — в Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии (далее — Великобритания) было установлено, что ответчик и ребенок, являющиеся гражданами Латвийской Республики, не находятся на территории Российской Федерации. Как установил суд, на протяжении определенного времени ответчик и ребенок действительно находились на территории Российской Федерации, однако на время подачи указанного искового заявления они покинули Российскую Федерацию. Въезд в Российскую Федерацию носил однократный характер, впоследствии ответчик с ребенком в Российскую Федерацию больше не въезжал. Доказательств, позволяющих суду прийти к выводу о том, что в ближайшее время следует ожидать появление ответчика с ребенком на территории Российской Федерации, в ходе судебного разбирательства установлено не было.
С учетом указанных обстоятельств суд отказал в удовлетворении заявления. Решение суда обжаловано не было и вступило в законную силу.
Руководствуясь положениями статьи 3 Конвенции, суды исходили из того, что перемещение или удержание ребенка может быть признано незаконным, если лицо, заявившее требование о возвращении ребенка, было наделено правами опеки и эти права им осуществлялись.
Например, при рассмотрении районным судом дела по иску гражданина Франции Д. к М. о возвращении ребенка было установлено, что с момента рождения ребенка и до его перемещения в Российскую Федерацию страной постоянного проживания ребенка являлась Швейцарская Конфедерация (далее — Швейцария). Вместе с тем, установив, что на момент выезда ответчика с ребенком из Швейцарии имелось вступившее в законную силу решение суда Швейцарии о лишении истца родительских прав (прав опеки) в отношении данного ребенка, суд пришел к выводу о том, что в указанный период ответчик обладала единоличными правами опеки в отношении несовершеннолетней, включая право определять ее место жительства.
Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления о возвращении ребенка было отказано. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации представителю истца отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Исходя из цели Конвенции, призванной, в частности, обеспечить незамедлительное возвращение детей в государство их постоянного проживания (преамбула, статьи 3 и 4), суды устанавливали, является ли государство, из которого был перемещен ребенок, действительно местом его постоянного проживания.
Как отмечено в Пояснительном докладе к Гаагской конвенции, подготовленном Элизой Перес-Вера (Elisa Perez-Vera) и опубликованном Гаагской конференцией по международному частному праву (HCCH) в 1982 году (далее — Пояснительный доклад к Конвенции), место постоянного проживания является вопросом факта.
В целях проверки доводов истцов о том, что государство, из которого ребенок был перемещен, являлось местом его постоянного проживания, в каждом конкретном случае суды исследовали такие обстоятельства, как длительность, периодичность, условия пребывания ребенка на территории данного государства, место и условия посещения им дошкольного учреждения или школы, семейные и социальные связи ребенка в этом государстве, гражданство ребенка и его языковые знания, причины, по которым родители проживали в данном государстве, и их намерение на дальнейшее проживание в этом государстве (в частности, заключение трудового договора, приобретение жилого помещения, получение гражданства страны проживания) и другие.
Например, при рассмотрении районным судом дела по иску Б. к К. о возвращении ребенка в страну его постоянного проживания — Францию было установлено, что проживание ребенка во Франции носило временный характер. Приезд ответчика (матери ребенка) во Францию (накануне родов) был обусловлен согласованным и оговоренным желанием обеих сторон воспользоваться при родах медицинской помощью во Франции, а не намерением сторон относительно их постоянного проживания вместе с ребенком во Франции. Стороны в зарегистрированном браке не состояли, ответчик въехала на территорию Франции 14 октября 2014 года на основании финской шенгенской визы, срок действия которой истекал 4 января 2015 года. На момент отъезда во Францию ответчик проживала в Российской Федерации, где обучалась в высшем учебном заведении, а также посещала двухгодичные курсы английского языка. В указанный период на территории Российской Федерации ответчиком была приобретена в собственность квартира.
Возражая против иска, ответчик также ссылалась на те обстоятельства, что после рождения ребенок во Франции в каком-либо постоянном месте не проживал, медицинской помощью не пользовался, гражданство Франции у ребенка отсутствует. Данные обстоятельства истцом оспорены не были, доказательств обратного суду не представлено. Каких-либо доказательств, подтверждающих намерение сторон об избрании Франции как страны проживания сторон, а также их совместного ребенка и предпринятые в связи с этим действия истца по легализации нахождения ответчика на территории Франции, истцом также представлено не было.
С учетом указанных обстоятельств суд пришел к выводу о том, что Франция не являлась местом постоянного проживания ребенка.
Решением районного суда в удовлетворении заявления о возвращении ребенка было отказано.
По другому делу истец Д., ссылаясь на то, что ответчик С. осуществил незаконное перемещение ребенка из Республики Румынии (далее — Румыния), являющейся местом постоянного проживания ребенка, в Российскую Федерацию, просила вернуть ребенка в Румынию.
Удовлетворяя требование истца, суд первой инстанции не согласился с доводом ответчика о том, что местом постоянного проживания ребенка является Российская Федерация. Исследовав обстоятельства дела, суд установил, что местом постоянного проживания являлась Румыния и ребенок был незаконно перемещен в Российскую Федерацию. При этом районный суд исходил из следующего.
Истец — гражданка Румынии и ответчик — гражданин Итальянской Республики (далее — Италия) в браке не состояли, имеют совместного ребенка, местом рождения которого является Румыния. Ребенок, имеющий гражданство Румынии и Италии, с рождения проживал вместе с матерью в Румынии, спор о месте проживания ребенка между родителями не возникал.
Через год после рождения ребенка в сентябре 2013 года истец приехала с ребенком в Российскую Федерацию к ответчику, где последний работал по контракту. В феврале 2015 года истец приняла решение вернуться с ребенком домой в Румынию. Ответчик (отец ребенка) инициировал в суде Румынии гражданское дело о возвращении незаконно перемещенного ребенка.
Вступившими в законную силу решением суда Румынии и постановлением апелляционного суда Румынии было установлено, что обычное место жительства несовершеннолетнего ребенка сторон находится в Румынии, а не в России, как утверждал С., в связи с чем в удовлетворении иска С. о возвращении ребенка в Российскую Федерацию на основании Конвенции 1980 года было отказано.
Вместе с тем ответчик без согласования с истцом принял решение о смене обычного места жительства ребенка, в связи с чем осуществил незаконное перемещение ребенка из государства постоянного проживания — Румынии в Российскую Федерацию.
Помимо обстоятельств, установленных указанными выше решениями судов Румынии и положенных районным судом в основу своего вывода о том, что местом постоянного проживания ребенка являлась именно Румыния, районный суд также принял во внимание, что сам ответчик находится в Российской Федерации временно и не имеет намерения остаться здесь на постоянное жительство, ни он, ни ребенок документов, подтверждающих право постоянного проживания на территории Российской Федерации, не имеют, несовершеннолетний зарегистрирован на территории Российской Федерации по месту пребывания (по месту работы ответчика).
С данным выводом районного суда согласился и суд апелляционной инстанции, который в апелляционном определении, в частности, указал, что ссылка ответчика на то, что проживание ребенка с ним в Российской Федерации в течение одного года начиная с ноября 2016 года привело к тому, что Россия стала для ребенка государством постоянного проживания, основана на ошибочном толковании норм Конвенции.
Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением суда апелляционной инстанции, заявление Д. о возвращении ребенка в государство постоянного проживания (Румынию) было удовлетворено.
По другому делу районный суд также пришел к выводу об удовлетворении требования истца.
Судом было установлено, что ответчик (отец ребенка), забрав ребенка из детского сада, не поставив об этом в известность его мать, вывез несовершеннолетнего без согласия матери из Республики Казахстан (далее также — Казахстан) в Российскую Федерацию. Факт незаконного перемещения ребенка нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.
При этом суд не принял во внимание довод ответчика о том, что Российская Федерация также является местом постоянного проживания ребенка, поскольку помимо гражданства Республики Казахстан ребенок имеет российское гражданство и около года проживает в России, и исходил из того, что лицо может иметь только одно место постоянного проживания, при этом лицо может иметь несколько гражданств.
Суд пришел к выводу о том, что местом постоянного проживания ребенка является Республика Казахстан, поскольку ребенок родился на территории Республики Казахстан и до своего перемещения в Российскую Федерацию в течение 5 лет проживал там постоянно вместе с матерью и старшими сестрами. До расторжения брака с истцом ответчик также проживал в Республике Казахстан совместно с матерью ребенка и детьми. Ребенок посещал детский сад, готовился к зачислению в школу, с рождения и до своего перемещения в Российскую Федерацию наблюдался в медицинском учреждении Казахстана, общался с родственниками со стороны как матери, так и отца. Со дня незаконного перемещения ребенка на территорию Российской Федерации до даты обращения матери ребенка в суд прошло менее года.
Обстоятельств, препятствующих вынесению решения, предписывающего возвращение ребенка в место его постоянного проживания (в Республику Казахстан), на которые ответчик ссылался в своих возражениях на иск, в ходе судебного разбирательства установлено не было.
Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Обобщение судебной практики свидетельствует о том, что вопрос о том, являлось ли государство, с территории которого ребенок был перемещен, местом постоянного проживания ребенка, исследовался судами первой инстанции, как правило, полно и всесторонне.
Вместе с тем в судебной практике имели место случаи, когда суд апелляционной инстанции не соглашался с выводом суда первой инстанции относительно установления места постоянного проживания ребенка.
Так, по делу по заявлению Е. к А. о возвращении ребенка в Украину районный суд пришел к выводу о том, что истцом (матерью ребенка) не доказан факт постоянного проживания несовершеннолетней в Украине, и в связи с этим вынес решение об отказе в удовлетворении заявления.
Суд апелляционной инстанции не согласился с указанным выводом суда первой инстанции по следующим основаниям.
Судебная коллегия указала, что с целью определения места постоянного проживания ребенка необходимо, в частности, исследовать такие обстоятельства, как длительность, периодичность, условия и причины пребывания ребенка на территории государства и перемещения семьи в это государство, место и условия посещения им школы, социальные связи ребенка, а также учитывать намерение родителей проживать в той или иной стране.
Судебная коллегия установила, что некоторое время стороны и ребенок проживали в России, однако в 2016 году Е. вместе с дочерью вернулась в Украину. При этом большую часть времени до своего перемещения ребенок проживал вместе со своей матерью на территории Украины, где мать и дочь имеют постоянную регистрацию, ребенок посещал детские учреждения, получал медицинскую помощь по месту проживания. Ответчик также имеет постоянную регистрацию на территории Украины. На территории Украины проживают родственники истца и ответчика.
С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия пришла к выводу о том, что местом постоянного проживания ребенка является Украина.
Судебной коллегией также было учтено, что на момент разрешения данного спора решением суда Украины брак между сторонами был расторгнут, место жительства несовершеннолетней определено с матерью. Суд обязал А. передать ребенка матери, и решение суда в указанной части обращено к немедленному исполнению.
Установив, что именно Украина являлась местом постоянного проживания ребенка, ответчик незаконно переместил ребенка в Российскую Федерацию (в ходе прогулки с ребенком на глазах у матери посадил дочь в машину и вывез ее с территории Украины, что им не отрицалось, а на просьбу возвратить дочь ответил отказом), суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене решения районного суда и вынес новое решение, которым обязал А. возвратить несовершеннолетнюю в место ее постоянного проживания (в Украину).
Как показало обобщение судебной практики, обосновывая невозможность возвращения ребенка в страну его постоянного проживания, ответчики в своих возражениях на иск нередко ссылались на адаптацию ребенка в Российской Федерации.
Исходя из положений статьи 12 Конвенции отказ в возвращении ребенка по указанному основанию допустим при совокупности двух условий: во-первых, если между днем незаконного перемещения или удержания ребенка и датой начала процедур по его возвращению прошло более одного года и, во-вторых, если будет установлено, что ребенок действительно адаптировался в новых условиях. При этом обязанность доказать адаптацию ребенка возлагается на ответчика.
Так, решением суда первой инстанции был удовлетворен иск Ч. к А. о возвращении ребенка, незаконно удерживаемого в Российской Федерации.
В ходе судебного разбирательства было установлено, что стороны, являющиеся родителями ребенка, в браке не состояли и проживали раздельно. Местом постоянного проживания ребенка являлась Республика Казахстан, на территории которой ребенок родился и постоянно проживал вместе со своей матерью (истцом) на протяжении шести лет. В Республике Казахстан ребенок посещал детское дошкольное образовательное учреждение, получал медицинскую помощь. Во время кратковременной поездки родителей и ребенка в Российскую Федерацию, целью которой являлось знакомство и общение с родственниками отца ребенка, проживавшего в Российской Федерации, ответчик увез ребенка по месту своего жительства и отказался возвратить его в место постоянного проживания — Республику Казахстан.
С учетом установленных по делу обстоятельств суд пришел к выводу о том, что со стороны ответчика имело место незаконное удержание ребенка в Российской Федерации, и своим решением предписал незамедлительно возвратить ребенка в страну его постоянного проживания — Республику Казахстан.
При этом судом не был принят во внимание довод ответчика о том, что ребенок адаптировался в новых условиях, поскольку, как установил суд, с момента незаконного удержания и датой начала процедур по возвращению ребенка годичный срок не истек, и поэтому, как указал суд, вопрос об адаптации ребенка в данном случае не подлежит обсуждению, а ответ на него не может повлиять на решение дела по существу требования. Каких-либо убедительных доказательств, свидетельствующих о наличии иных оснований, предусмотренных Конвенцией, для отказа в возвращении ребенка ответчиком представлено не было и судом не установлено.
Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.
При исчислении годичного срока суды исходили из того, что начало его течения определяется датой незаконного перемещения или удержания ребенка, что прямо вытекает из абзаца первого статьи 12 Конвенции. При этом под удержанием ребенка суды понимали ситуацию, когда ребенок был вывезен родителем в Российскую Федерацию на законном основании, однако не был возвращен в страну своего постоянного проживания по истечении срока, на который было дано согласие другого родителя на его выезд.
При определении даты начала процедур по возвращению ребенка суды исходили из даты подачи в суд заявления о возвращении ребенка.
Решая вопрос о том, имела ли место адаптация ребенка в Российской Федерации, суды учитывали период, прошедший с момента перемещения (удержания) ребенка и даты начала процедур по его возвращению из Российской Федерации (даты подачи искового заявления в суд о возвращении ребенка на основании международного договора), а также общий срок нахождения ребенка в Российской Федерации на момент вынесения судом решения, посещение ребенком в России дошкольных и иных образовательных организаций на постоянной основе, занятия в спортивных секциях и кружках, сложившийся круг общения ребенка (наличие друзей, родственников), овладение им русским языком, обеспеченность жилым помещением и бытовые условия проживания ребенка в этом помещении, а также другие обстоятельства.
Так, например, при рассмотрении районным судом дела по иску С. к А. о возвращении ребенка судом было установлено, что с иском о возвращении ребенка в Израиль С. обратился спустя более двух лет после перемещения ответчиком ребенка в Российскую Федерацию, при этом место нахождения ответчика с ребенком в Российской Федерации С. было известно, до обращения с данным иском в суд он посещал ответчика и ребенка по месту их проживания в Российской Федерации. Ребенок зарегистрирован и постоянно проживает более двух лет вместе со своей матерью, а также с бабушкой и дедушкой по материнской линии на территории Российской Федерации в жилом доме, собственниками которого являются бабушка и дедушка, где у него имеется спальное место, предметы обихода, игрушки, на приусадебном участке для ребенка оборудована детская площадка (качели, горка), девочка посещает дошкольное учреждение и разговаривает исключительно на русском языке.
Учитывая данные обстоятельства, а также принимая во внимание срок проживания ребенка в Российской Федерации, суд пришел к выводу о том, что несовершеннолетняя полностью социализирована и адаптирована в Российской Федерации.
Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением, в удовлетворении иска о возвращении ребенка в Израиль было отказано.
Как уже указывалось выше, пунктом «b» статьи 13 Конвенции 1980 года предусмотрено, что судебный или административный орган запрашиваемого государства не обязан предписывать возвращение ребенка, если лицо, учреждение или иная организация, выступающие против его возвращения, докажут, что имеется очень серьезный риск того, что возвращение ребенка создаст угрозу причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия.
В Пояснительном докладе к Конвенции отмечено, что интерес ребенка, состоящий в том, чтобы его не перемещали из места постоянного проживания без достаточных гарантий стабильности его жизни в новом окружении, отступает перед главным интересом любого индивида не подвергаться физической или психической опасности и не оказаться в нетерпимой ситуации.
По ряду дел ответчики, возражая против возвращения ребенка в страну его постоянного проживания, ссылались на наличие обстоятельств, предусмотренных пунктом «b» статьи 13 Конвенции 1980 года. При доказанности данных обстоятельств суды отказывали в возвращении ребенка в государство его постоянного проживания.
Например, при рассмотрении районным судом дела по иску С. к К. о возвращении несовершеннолетних детей, незаконно удерживаемых в Российской Федерации, судом было установлено, что после отказа ответчика (матери детей) вернуться в Королевство Бельгия (далее — Бельгия) истец обратился в суд Бельгии, которым были приняты следующие меры: уполномочено проживание истца отдельно без супруги и наложен запрет на то, чтобы супруга заходила в жилище под угрозой служебного выдворения перед запрошенным судебным исполнителем, предоставлены родительские права в отношении детей исключительно отцу, несовершеннолетние прописываются по адресу отца.
Истец также обратился в органы полиции с заявлением о похищении детей. Согласно разъяснениям бельгийского адвоката, заверенным надлежащим образом, С. подал иск о похищении детей, который находится у Королевского прокурора. Дело в настоящее время приостановлено, однако Королевский прокурор может вынести решение о передаче дела судье-следователю, который может применить санкцию в виде ареста. Более того, в связи с принятием судом Бельгии срочных мер в виде передачи истцу единоличных родительских прав дети должны быть переданы отцу, а мать в настоящее время является похитителем детей, и, следовательно, возможность уголовного преследования очень высока. Данные обстоятельства подтверждались в том числе и письмом заместителя Королевского прокурора Бельгии, согласно которому возможность возбуждения уголовного дела не отпала.
С учетом указанного суд пришел к выводу о том, что существует риск, что в случае удовлетворения требования ответчик не сможет последовать за своими детьми и осуществлять опеку над ними ввиду угрозы уголовного преследования. Кроме того, ответчик, по сути, лишена родительских прав, которые переданы исключительно отцу, она не имеет права находиться в доме, в котором проживает истец и в котором предписано проживать их детям.
Между тем, как установил суд, старший ребенок имеет надежную эмоциональную привязанность к матери, отрыв от нее повлечет для него серьезную психологическую травму, что подтверждалось психодиагностическим обследованием, показаниями судебного психолога. Младший ребенок также имеет сильную привязанность к матери и переезд в Бельгию без матери станет для него тяжелым потрясением. В силу своего малолетнего возраста он не помнит проживание в Бельгии, на момент отъезда из Бельгии у него отсутствовали социальные связи, он не умел говорить, в настоящее время разговаривает на русском языке.
Судом также было установлено, что, осуществляя права опеки, истец позволял недопустимое обращение с детьми. На момент приезда из Бельгии старший ребенок вел себя агрессивно, заикался, что явилось результатом нервного потрясения. В период проживания в России ребенок проходил сеансы психотерапии, стал более спокойным, у него прошло заикание.
Принимая во внимание указанные выше обстоятельства, суд нашел установленным факт наличия очень серьезного риска того, что возвращение детей в Бельгию создаст угрозу причинения им физического и психологического вреда и поставит их в невыносимые условия, и в связи с этим отказал в удовлетворении иска.
Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение районного суда оставлено без изменения.
Статья 13 Конвенции, предусматривая возможность отказа в возвращении ребенка, если судебный или административный орган придет к заключению, что ребенок возражает против возвращения и уже достиг такого возраста и степени зрелости, при которых следует принять во внимание его мнение, не определяет какой-либо минимальный возраст, начиная с которого следует выяснять мнение ребенка и принимать его во внимание при решении вопроса о возможности возвращения ребенка в место его постоянного проживания.
В связи с этим, как показало обобщение судебной практики, при разрешении вопроса о выявлении мнения ребенка относительно его возвращения в государство постоянного проживания и возможности учета этого мнения суды руководствовались положениями статьи 12 Конвенции о правах ребенка, а также статьей 57 СК РФ.
Так, согласно статье 12 Конвенции о правах ребенка ребенку, способному сформулировать свои собственные взгляды, должно быть обеспечено право свободно выражать эти взгляды по всем вопросам, затрагивающим его, причем взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с возрастом и зрелостью ребенка. С этой целью ребенку, в частности, предоставляется возможность быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства, затрагивающего ребенка, либо непосредственно, либо через представителя или соответствующий орган в порядке, предусмотренном процессуальными нормами национального законодательства. Как указано в статье 57 СК РФ, ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам.
Мнение детей по вопросу их возможного возвращения в государство, где они проживали до перемещения в Российскую Федерацию, выявлялось органом опеки и попечительства при составлении акта обследования условий жизни несовершеннолетнего, что отражалось в заключениях, подготовленных указанными органами, а также выявлялось непосредственно судом в судебном заседании.
Так, в частности, в судебном заседании опрашивались дети, достигшие возраста 10 лет, а по ряду дел также дети более раннего возраста (5, 6, 7 и 9 лет).
Например, по одному из дел о возвращении детей судом были опрошены двое несовершеннолетних: в возрасте 9 лет 3 месяцев и 14 лет 9 месяцев.
Суд учел мнение старшего ребенка. При этом суд, в частности, исходил из того, что несовершеннолетняя, которой на момент вынесения решения было 14 лет 9 месяцев, достигла такой степени зрелости, при которой ее мнение следует учитывать. Несовершеннолетняя категорически отказывалась возвращаться в Испанию, выражала желание остаться жить в России. В судебном заседании она пояснила, что в случае возвращения в Испанию она уйдет из дома, девочка была обижена на отца за то, что он не понимает ее желания остаться в Российской Федерации.
Суд также принял во внимание, что второй ребенок в возрасте 9 лет 3 месяцев также возражает против возвращения в Испанию, девочка говорила, что в России ей комфортно, она имеет много друзей, хотела бы остаться жить в России, а к папе в Испанию ездить на каникулы. Суд отметил, что исходя из показаний свидетелей, сторон, психолога, самой несовершеннолетней следует, что она эмоционально и психологически привязана к старшей сестре, разлука с ней может нанести психологический вред несовершеннолетней и, следовательно, возвращение ее без старшей сестры недопустимо.
Решением районного суда в удовлетворении заявления о возвращении детей было отказано. Решение суда первой инстанции в апелляционном порядке не обжаловалось.
По другому делу в судебном заседании суда первой инстанции была опрошена несовершеннолетняя, которая достигла возраста 10 лет. Несовершеннолетняя высказала в суде свое мнение о нежелании возвращаться в Германию, где она проживала вместе с родителями и младшими братьями до перемещения в Российскую Федерацию. Мнение несовершеннолетней судом первой инстанции не было учтено, поскольку суд пришел к выводу о том, что несовершеннолетняя не достигла того возраста и степени зрелости, при которых согласно статье 13 Конвенции 1980 года при разрешении вопроса о возвращении ребенка следует принять во внимание ее мнение.
Признав, что имеет место незаконное удержание детей в Российской Федерации, суд вынес решение о возвращении девочки вместе с ее несовершеннолетними братьями (7 и 5 лет, а также 1 года) в место их постоянного проживания — в Германию.
Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска, не согласился, в частности, с выводом суда первой инстанции относительно невозможности учета мнения несовершеннолетней, достигшей возраста 10 лет. При этом суд апелляционной инстанции исходил из следующего.
В абзаце втором статьи 13 Конвенции 1980 года предусмотрено основание для отказа в требовании о возвращении ребенка в государство его постоянного обычного проживания — возражение самого ребенка при условии, что он достиг такого возраста и степени зрелости, при которых следует принять во внимание его мнение. Конвенция прямо не устанавливает обязанности заслушивать мнение ребенка по вопросу о его возвращении в государство постоянного проживания, однако такие требования содержатся в иных международных актах, а также в нормах Семейного кодекса Российской Федерации.
В статье 12 Конвенции о правах ребенка предусмотрено, что государства-участники обеспечивают ребенку, способному сформулировать свои собственные взгляды, право свободно выражать эти взгляды по всем вопросам, затрагивающим ребенка, причем взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с возрастом и зрелостью ребенка (пункт 1). С этой целью ребенку, в частности, предоставляется возможность быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства, затрагивающего ребенка, либо непосредственно, либо через представителя или соответствующий орган в порядке, предусмотренном процессуальными нормами национального законодательства (пункт 2). Пункт 1 статьи 14 Конвенции о правах ребенка закрепляет, что государства-участники уважают право ребенка на свободу мысли, совести и религии.
Международные акты не содержат указания на конкретный возраст ребенка, по достижении которого ему должна быть предоставлена возможность быть услышанным и следует учитывать его мнение.
В статье 57 СК РФ закреплено право ребенка на выражение своего мнения, которое не ограничено условием о достижении определенного возраста, но установлена обязательность учета мнения ребенка, достигшего возраста 10 лет (за исключением ситуаций, когда это противоречит его интересам).
Несовершеннолетняя, достигшая возраста 10 лет, была опрошена судом первой инстанции. В ходе опроса она сообщила, что ей нравится в России, возвращаться в Германию она не желает. У нее здесь много друзей, к ней хорошо относятся, тогда как в Германии у нее друзей нет, дети общались с ней только в тех случаях, когда больше общаться было не с кем. Школа, которую она посещала в Германии, ей не нравилась, так как там ее не уважали и постоянно дразнили по причине того, что она русская. Девочка указала, что она хочет жить в России с мамой, но также хочет, чтобы папа был рядом, купив себе жилье.
Суд апелляционной инстанции исследовал доказательства, представленные в суд первой инстанции, а также принял в качестве новых доказательств консультативное заключение специалиста СГОО «Центр психологической помощи «Форма жизни», подготовленное судебным экспертом-психологом, и психолого-педагогическую характеристику в отношении несовершеннолетней за период ее обучения в школе.
Оценив в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ имеющиеся доказательства, суд апелляционной инстанции признал возможным учесть мнение несовершеннолетней по вопросу ее возвращения в государство постоянного проживания, поскольку ее возражения являлись мотивированными, ребенок понимал происходящую ситуацию, ее позиция являлась устойчивой, степень зрелости и возраст несовершеннолетней (10 лет) достаточны для учета ее мнения.
С учетом указанного суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что имеется основание, предусмотренное абзацем вторым статьи 13 Конвенции 1980 года, для отказа в требовании о возвращении данного ребенка.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации представителю истца отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
В другом случае суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции об отсутствии основания для отказа в возвращении детей в государство их постоянного проживания — Эстонскую Республику (далее — Эстония) по причине имеющихся возражений старшего ребенка.
Факт незаконного перемещения ответчиком (отцом детей) несовершеннолетних, 2010 и 2014 годов рождения, из Эстонии в Российскую Федерацию нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.
Как установил суд, с момента рождения дети проживали в Эстонии, где посещали дошкольные учреждения, наблюдались у семейного врача. Несовершеннолетние являлись гражданами Эстонии, впоследствии приобрели российское гражданство. Вывоз детей в Российскую Федерацию был осуществлен ответчиком без согласия истца (матери детей).
Возражая против иска, ответчик, в частности, ссылался на необходимость учета мнения старшего ребенка о его нежелании возвращаться в Эстонию, которое было отражено в акте обследования условий жизни несовершеннолетних, представленном органом опеки и попечительства.
Вместе с тем суд пришел к выводу о том, что малолетний возраст данного ребенка, не достигшего шести лет, свидетельствует об отсутствии у него достаточного уровня понимания и зрелости. Об этом свидетельствовала также и сама формулировка выраженного им мнения, на которую суд обратил внимание, а именно: «сейчас он проживает в месте, где постоянно светит солнце, нет хмурой погоды, возвращаться в квартиру, где живет его мама, он не хочет».
Указанные обстоятельства не дали суду оснований для возможности учета мнения ребенка относительно его возвращения в Эстонию.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением суда апелляционной инстанции, заявление о возвращении детей в государство их постоянного проживания было удовлетворено.
В необходимых случаях в целях выявления мнения детей, а также выяснения вопроса о том, достигли ли они того возраста и степени зрелости, при которых следует принять во внимание их мнение относительно возвращения в государство постоянного проживания, судами назначались судебно-психологические экспертизы, а также привлекались к участию в деле специалисты-психологи.
Например, при рассмотрении судом дела по иску А. к Е. о возвращении детей в качестве одного из оснований для отказа в иске ответчик, в частности, указывала на то, что двое старших детей (в возрасте 7 и 5 лет) возражают против их возвращения в Израиль.
Учитывая положения абзаца второго статьи 13 Конвенции, статьи 57 СК РФ, а также исходя из того, что возраст ребенка не может являться исключительным показателем зрелости ребенка и единственным критерием учета его мнения, зрелость ребенка должна устанавливаться в каждом конкретном случае, суд в судебном заседании в присутствии представителя органа опеки и попечительства, прокурора и привлеченного к участию в деле в качестве специалиста психолога психолого-лечебно-оздоровительного научно-практического инновационного центра «Здоровье и успех» опросил детей, 2009 и 2011 годов рождения. В отношении ребенка, достигшего возраста 3 лет, судом было принято решение об отсутствии необходимости его опроса в судебном заседании, что, по мнению суда, будет отвечать интересам малолетнего ребенка.
По результатам беседы с детьми суд определил обязать специалиста в лице психолога дать письменную консультацию, поставив на его разрешение вопрос «Достигли ли несовершеннолетние, 2009 и 2011 годов рождения, с учетом их возраста, степени зрелости, при которых следует принимать во внимание их мнение по вопросу возвращения их в Израиль?».
Согласно письменной консультации ребенок, 2009 года рождения, достиг ограниченной степени зрелости, при которой следует принимать во внимание его мнение по вопросу возвращения в Израиль, он способен понимать и оценивать последствия различных альтернатив, при условии, что каждая из этих альтернативных ситуаций уже встречалась в его жизненном опыте и он наблюдал возможные последствия, но он не способен оценивать отдаленные последствия этих альтернатив. В отношении несовершеннолетней, 2011 года рождения, сделан вывод о том, что она не достигла степени зрелости, при которой следует принимать во внимание ее мнение по вопросу возвращения в Израиль.
С учетом указанной письменной консультации психолога, опроса несовершеннолетних суд пришел к выводу о том, что отсутствует предусмотренное абзацем вторым статьи 13 Конвенции основание для отказа в удовлетворении заявления о возвращении детей в государство постоянного проживания в связи с имеющимися у них возражениями, поскольку один из детей достиг ограниченной степени зрелости, при которой следует принимать во внимание его мнение по вопросу возвращения в Израиль, а другой — не достиг степени зрелости, при которой следует принимать во внимание его мнение по указанному вопросу.
Принимая решение об отказе в иске, суд также учел, что разлучение детей в данном случае недопустимо и может повлечь риск причинения им очень серьезного вреда, а потому довод ответчика о том, что необходимо прислушаться к мнению старшего ребенка (2009 года рождения), не может быть принят судом во внимание при принятии решения, в том числе с учетом ограниченной степени зрелости данного ребенка.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением суда апелляционной инстанции, заявление о возвращении детей в государство постоянного проживания было удовлетворено.
В судебной практике имели место случаи, когда истцы отказывались от иска о возвращении ребенка. В случае принятия отказа от иска суд прекращал производство по делу.
Так, например, в предварительном судебном заседании по делу по иску Б. к Г. о возвращении несовершеннолетнего сына во Францию представитель истца, действующая на основании доверенности, содержащей полномочия на полный или частичный отказ от исковых требований, заявила ходатайство об отказе в полном объеме от заявленных требований к Г. о возвращении ребенка, обосновав такой отказ тем, что сторонами спора было подписано и заверено нотариально соглашение о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, и об уплате алиментов на содержание ребенка, в котором урегулированы вопросы, связанные с воспитанием, содержанием, местом жительства, порядком общения, гражданством, совместным осуществлением родителями и родственниками гражданских прав и обязанностей, а также многими другими аспектами, касающимися несовершеннолетнего ребенка и его родителей.
Районный суд, установив, что отказ является добровольным, не противоречит требованиям закона, не нарушает права и законные интересы несовершеннолетнего, других лиц, разъяснив последствия отказа, руководствуясь положениями частей 1 и 2 статьи 39, части 1 статьи 173, абзаца третьего статьи 220, статей 221 и 244.12 ГПК РФ, прекратил производство по делу.
Определение суда обжаловано не было и вступило в законную силу.
Обобщение судебной практики показало, что в отдельных случаях суды апелляционной инстанции, рассматривая в апелляционном порядке дела о возвращении детей по апелляционным жалобам сторон, апелляционным представлениям прокурора, не соглашались с выводами судов первой инстанции относительно оценки ими имеющихся в деле доказательств, в порядке, предусмотренном абзацем вторым части 1 статьи 327.1 ГПК РФ, принимали дополнительно представленные доказательства и на основе оценки всех доказательств по делу отменяли решения судов первой инстанции.
Так, например, решением районного суда был удовлетворен иск гражданина Польши В. к О. о возвращении ребенка.
Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, установив факт незаконного перемещения ребенка в ноябре 2017 года в Российскую Федерацию, а также то, что местом постоянного проживания ребенка является Республика Польша (далее — Польша), нахождение ребенка в Российской Федерации нарушает права отца, учитывая, что с момента перемещения малолетнего ребенка прошло менее года и отсутствуют какие-либо препятствия для его возвращения в Польшу, предписал незамедлительно возвратить ребенка в Польшу.
Суд апелляционной инстанции не согласился с решением суда первой инстанции, указав, что закон, подлежащий применению, определен судом верно, однако юридически значимые обстоятельства не получили должной оценки, что привело к постановлению неправильного решения.
Как отметил суд апелляционной инстанции, судом первой инстанции при рассмотрении дела не получило должной правовой оценки то обстоятельство, что постановлением районного суда Польши, копия которого с надлежащим переводом была представлена в материалы дела, осуществление родительских прав в отношении малолетнего ребенка, 2014 года рождения, поручено О. с определением места проживания малолетнего с матерью, осуществление отцом родительских прав в отношении малолетнего было ограничено.
При этом в названном постановлении суда отражено, что истцом родительские обязанности в отношении несовершеннолетнего осуществлялись ненадлежащим образом, что отец забрал у матери ребенка в двухлетнем возрасте, когда тот находился на грудном вскармливании, и удерживал его, называя разные места пребывания ребенка, в связи с чем О. была вынуждена обратиться в полицию, а затем и в суд. При этом согласно заключению психолога (оцененного судом в качестве решающего критерия в осуществлении выбора одного из родителей, которому должны быть поручены родительские права) малолетний внезапно был оторван отцом от матери, с которой в течение длительного времени был лишен контакта, также был лишен стабильности в связи со сменой мест проживания, у ребенка было нарушено чувство безопасности, укоренения, повторяемость и непрерывность условий воспитания, отсутствовал четко установленный режим дня. В. был оценен психологом как лицо, не имеющее надлежащих психологических ресурсов для осуществления опеки над малолетним.
Кроме того, судебная коллегия на основании статьи 327.1 ГПК РФ приняла новое доказательство по делу в виде постановления окружного суда Польши, вынесенного по результатам рассмотрения апелляции В. на указанное выше постановление районного суда Польши, которым в том числе были установлены обстоятельства выезда О. с несовершеннолетним из Польши в ноябре 2017 года.
Окружной суд указал, что в декабре 2017 года закончился срок, на который О. был выдан временный вид на жительство в Польше, до настоящего времени ее ходатайство о выдаче очередного временного вида на жительство, поданное ею в феврале 2017 года, не рассмотрено. Судом также было установлено наличие у малолетнего двух гражданств, осознание родителями того обстоятельства, что вследствие их разного происхождения у ребенка две родины, понимали родители и наличие у О. временного вида на жительство, при том что целью О. являлось более длительное проживание в Польше и ею принимались меры к продлению своего нахождения в Польше, о чем свидетельствовало ее трудоустройство, покупка квартиры, обращение за визой за 10 месяцев до истечения срока действия вида на жительство.
Окружной суд не признал выезд малолетнего с матерью в Российскую Федерацию в период действия предыдущего вида на жительство и ожидание выдачи нового в качестве решающего обстоятельства в обоснованности ходатайства В. о поручении ему осуществления родительских прав. В этом же постановлении окружного суда отражены также обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии со стороны О. каких-либо действий, направленных на ограничение сохраненных за В. родительских прав. Апелляция истца была оставлена окружным судом без удовлетворения.
С учетом указанных судебных решений судов Польши судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии факта незаконного перемещения ребенка из Польши в Российскую Федерацию, поскольку выезд матери, с которой определено судом место жительства малолетнего, был вызван независящими от нее обстоятельствами — истечением срока действия временного вида на жительство и отсутствием решения компетентного органа о выдаче вида на жительство на новый период. При этом, принимая во внимание неспособность истца осуществлять родительские права, а также те обстоятельства, что место жительства ребенка определено с матерью и ей поручено осуществление родительских прав, судебная коллегия также пришла к выводу о том, что пребывание малолетнего ребенка в Польше фактически обусловлено возможностью пребывания его матери в указанном государстве.
Не установила судебная коллегия и нарушений прав истца перемещением ребенка в Российскую Федерацию. Как указал суд апелляционной инстанции, объем сохраненных истцу родительских прав в действительности не нарушается выездом ребенка из Польши в Российскую Федерацию, препятствий к реализации права на получение информации о воспитании и об образовании ребенка истец не имеет. Ребенок общался с отцом как в присутствии, так и в отсутствие матери, как в Польше, так и в Российской Федерации, что подтверждено и постановлением окружного суда Польши. Ответчик принимает меры к получению разрешительных документов для въезда и проживания в Польше.
В то же время, как установила судебная коллегия, отец родительскими правами пользуется недобросовестно. Прибыв в Россию в январе 2018 года, истец без ограничения общался с ребенком, злоупотребив доверием ответчика, забрал ребенка в отсутствие согласия матери и удерживал в неизвестном месте в течение месяца, до наступления даты необходимого выезда из Российской Федерации, тем самым создавая угрозу для нормального развития малолетнего сына, нарушая стабильность окружающей ребенка обстановки, совершая фактически действия, аналогичные тем, что давали О. основания для возбуждения дела об ограничении В. в родительских правах в Польше и которые являлись предметом оценки психолога, указавшего на недопустимость подобного поведения отца.
Поскольку ответчик по независящим от нее причинам не имеет возможности въехать в Польшу, а постановлением районного суда Польши истец ограничен в родительских правах и место проживания ребенка определено с матерью, судебная коллегия пришла к выводу о том, что возвращение ребенка в Польшу повлечет оставление его без попечительства родителей, что является недопустимым. При этом судебная коллегия также приняла во внимание обстоятельства, установленные при рассмотрении апелляции В. на постановление районного суда Польши о невозможности передачи ребенка на воспитание отцу, который не обеспечивает сыну стабильность в отношении места проживания, имеет склонность рассматривать ребенка как предмет, навязывать ему стиль жизни взрослого мужчины, подрывать авторитет матери, отец отдает предпочтение своим нуждам и целям, недостаточно проницательно распознает нужды и эмоции малолетнего.
Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение районного суда было отменено, в удовлетворении исковых требований В. о возвращении ребенка отказано. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации представителю истца отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Статьей 244.14 ГПК РФ по делам о возвращении ребенка установлен запрет на соединение исковых требований и предъявление встречного иска, за исключением случая объединения истцом требований о возвращении двух и более детей, незаконно перемещенных в Российскую Федерацию или удерживаемых в Российской Федерации, на основании международного договора Российской Федерации.
Данный запрет обусловлен положениями статьи 19 Конвенции, согласно которой решение о возвращении ребенка, принятое в соответствии с Конвенцией, не затрагивает существа любого вопроса об опеке.
Таким образом, разрешая требование о возвращении ребенка в государство его постоянного проживания, суд не должен решать вопрос о том, с кем из родителей будет проживать ребенок, а также разрешать иные вопросы, касающиеся прав опеки, что судами учитывалось.
Так, например, решением районного суда отказано в удовлетворении иска Л. (матери ребенка) к В. (бабушке ребенка по материнской линии) о признании незаконным перемещения ребенка в Российскую Федерацию и об обязании возвратить ребенка в место его постоянного проживания — в Соединенные Штаты Америки (далее — США) либо в Республику Беларусь.
В отношении требования о возвращении ребенка в США суд, основываясь на положениях статьи 38 Конвенции 1980 года, указал, что Конвенция имеет силу только между присоединившимся государством и теми Договаривающимися государствами, которые заявят о своем признании присоединения. США не заявили о своем признании присоединения России к Конвенции, в связи с чем Конвенция применению не подлежит.
Требование о возвращении ребенка в Республику Беларусь судом было оставлено без удовлетворения, поскольку, как установил суд, Республика Беларусь не являлась государством постоянного проживания ребенка, так как на территории Республики Беларусь несовершеннолетняя с матерью никогда не проживала и не находилась.
Как установил суд, ребенок с рождения постоянно проживал в Российской Федерации со своей бабушкой В. Ответчик выехала в Российскую Федерацию вместе с ребенком на длительный период с согласия матери ребенка, при этом срок нахождения ребенка в России сторонами оговорен не был, ребенок с согласия матери был зачислен в детское дошкольное учреждение, на протяжении более года истец не возражала против проживания ребенка в России, жизнью и здоровьем девочки не интересовалась. С заявлением о возвращении дочери истец обратилась впервые в компетентные органы Российской Федерации только спустя год после отъезда ребенка, несмотря на то что ей было известно о нахождении ребенка в России, а также о месте его жительства и о месте обучения.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции. При этом в отношении дополнений к иску, в которых истец ссылалась на необходимость разрешения спора с применением статьи 68 СК РФ, суд апелляционной инстанции указал, что об изменении иска истцом заявлено не было. Более того, обстоятельства, которые подлежат доказыванию при рассмотрении требования родителя на основании статьи 68 СК РФ о возврате ребенка от лица, незаконно удерживающего его у себя, и обстоятельства, подлежащие доказыванию в рамках рассмотрения спора о незаконном удержании ребенка на основании Конвенции 1980 года, являются различными.
Так, при рассмотрении спора по правилам статьи 68 СК РФ суд учитывает реальную возможность обеспечить надлежащее воспитание ребенка родителем; характер сложившихся взаимоотношений между ребенком и родителем; привязанность ребенка к лицам, у которых он находится, и другие конкретные обстоятельства, влияющие на создание нормальных условий жизни и воспитания ребенка родителем, а также лицами, у которых проживает и воспитывается несовершеннолетний (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 года № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей»). Все перечисленные выше обстоятельства не являются юридически значимыми при рассмотрении спора в рамках Конвенции 1980 года, по этим причинам указанные обстоятельства судом первой инстанции не выяснялись и не устанавливались. Суд апелляционной инстанции также указал, что доводы апелляционной жалобы о неполном исследовании судом первой инстанции наличия у истца возможности содержать свою дочь правового значения не имеют, поскольку решение о возвращении ребенка, принятое в соответствии с указанной выше Конвенцией, не затрагивает существа любого вопроса об опеке, в том числе вопроса о возвращении ребенка родителю на основании статьи 68 СК РФ.
Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение районного суда оставлено без изменения.
Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации по делам о возвращении ребенка предусмотрена возможность принятия судом обеспечительных мер.
Так, согласно статье 244.13 ГПК РФ в необходимых случаях наряду с другими мерами по обеспечению иска в соответствии с главой 13 данного кодекса судья может запретить ответчику до вступления в законную силу решения суда по делу о возвращении ребенка изменять место пребывания ребенка и временно ограничить его выезд из Российской Федерации.
Применение данных обеспечительных мер производится по правилам главы 13 ГПК РФ.
Обобщение судебной практики показало, что в ряде случаев судами по ходатайствам истцов принимались обеспечительные меры в виде запрета ответчику до вступления в законную силу решения суда по делу о возвращении ребенка изменять место пребывания ребенка, а также в виде временного ограничения выезда ребенка из Российской Федерации.
Принимая обеспечительные меры в виде запрета ответчику изменять место пребывания ребенка, суды указывали конкретный адрес, по которому ребенок проживал после его перемещения на территорию Российской Федерации.
Обзор документа
Верховный Суд РФ рассмотрел судебную практику о возвращении незаконно перемещенных или удерживаемых детей на основании Конвенции о международном похищении детей.
В таких делах обязательно участвуют прокурор и орган опеки и попечительства, в необходимых случаях — психолог. Ребенка возвращают, если к моменту рассмотрения дела его удерживают в России менее года. В возвращении отказывают, если прошло более года и установлено, что ребенок действительно адаптировался в новых условиях. Обязанность доказать адаптацию суд возлагает на ответчика.
Суды учитывают риск возвращения при угрозе физического или психологического вреда ребенку, исполнение истцом обязанностей по воспитанию, мнение детей в соответствии с возрастом и зрелостью. Они устанавливают, действительно ли ребенок постоянно проживал в государстве, из которого перемещен. Учитывают длительность, условия пребывания, посещение дошкольного учреждения или школы, семейные и социальные связи, гражданство ребенка и знание языка.
БЖ увезла ребенка в другую страну. Что делать?
Всем добрый день!
Подскажите пожалуйста, что можно сделать?
Муж и жена в разводе, есть сын. Год назад БЖ попросила БМ написать разрешение на вывоз ребенка за границу, в Черногорию (типа на море едут). БМ его написал. Уехали. Как оказалось — без визы (хотя БЖ говорила, что едет по визе и через 2 месяца вернется). БЖ с сыном снимают там квартиру, раз в месяц ездят в соседнюю страну, в тот же день возвращаются, чтобы заново "белый картон" получить. Возвращаться не собираются, хотя срок разрешения, которое подписал отец, подходит к концу. Подскажите, может ли отец что-то сделать, когда срок разрешения истечет, чтобы вернуть сына обратно в РФ? И БЖ, и сын — граждане РФ, Черногорского гражданства у них нет.
Спасибо!
Жена увезла ребенка в другую страну и не возвращается
Согласно законодательству РФ местом жительства несовершеннолетних, не достигших 14 лет, признается место жительства их родителей.
При раздельном проживании родителей место жительства их детей устанавливается соглашением между родителями либо судом.
Таким образом, если у родителя, с которым проживает ребенок, изменяется место жительства, оно автоматически изменяется и у ребенка. Всегда ли это справедливо?
Вывоз ребенка на постоянное место жительства в иностранное государство может служить серьезным препятствием для родителя, проживающего отдельно от ребенка, в осуществлении своих родительских прав.
Иногда родители просто вывозят своих детей в другое государство и решают остаться там, иногда родитель-иностранец целенаправленно уезжает с ребенком на родину без согласия другого родителя.
Ситуаций великое множество, а вопрос один – как быть?
Российская Федерация на данный момент участвует в Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей 25 октября 1980 г. Конвенция предусматривает механизмы для возвращения детей в государство постоянного проживания.
- Перемещение или удержание ребенка будут считаться незаконными, если:
- • они осуществляются с нарушением прав опеки, которыми были наделены какое-либо лицо совместно или индивидуально, в соответствии с законодательством государства, в котором ребенок постоянно проживал до его перемещения или удержания;
- • во время перемещения или удержания эти права эффективно осуществлялись, совместно или индивидуально, или осуществлялись бы, если бы не произошло перемещение или удержание.
Обязанности по защите прав и возвращению незаконно перемещенных детей возложены на особый Центральный орган. На территории РФ полномочия Центрального органа возложены на Министерство просвещения Российской Федерации.
Родитель вправе обратиться либо в Минпросвещения РФ, либо в Центральный орган иностранного государства, которое является участником Конвенции, за содействием в обеспечении возвращения ребенка.
Иностранное государство, в котором находится ребенок, обязано принять или обеспечить принятие всех соответствующих мер для возвращения ребенка.
В возвращении ребенка может быть отказано, если имеется очень серьезный риск того, что возвращение ребенка создаст угрозу причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия. В возвращении ребенка также может быть отказано, если ребенок возражает против возвращения и уже достиг такого возраста и степени зрелости, при которых следует принять во внимание его мнение.
Гораздо сложнее обстоит дело, если ребенок был вывезен в страну, которая является участницей Конвенции. Тогда действовать придётся по законам иностранного государства и шансы вернуть его в Россию не так велики, как в странах-участницах Конвенции.
Адвокат Елена Рунова
Похищение ребенка вторым родителем: «слабое звено» закона
Как показывает практика, наличие вступившего в силу решения суда о месте жительства ребенка с одним из родителей после расторжения брака не гарантирует его исполнение вторым родителем. Предусмотренные российским законодательством механизмы реализации родителями их прав после определения судом места жительства ребенка (детей) и порядка общения с ним (ними), на мой взгляд, неэффективны.
Приведу пример. Суд определил место жительства детей с матерью и установил порядок общения отца с детьми.
Однако отец после встречи с детьми не вернул их, а увез в неизвестном направлении (в соседний дом, в другой город, а может быть, и в другую страну – мать об этом не знает).
Сразу обозначу, что не разделяю ситуацию по гендерному признаку, поскольку в ней может оказаться любой из родителей.
Такие действия по смыслу схожи с самоуправством (ст. 330 УК РФ) и похищением человека (ст. 126 УК РФ). Однако мне не удалось найти ни одного приговора по обвинению в деянии, предусмотренном ст. 126 УК РФ, в отношении родителей ребенка. По ст.
330 я отыскал лишь один приговор мирового судьи от 2013 г.! С момента введения в КоАП РФ ст. 5.35 «Неисполнение родителями или иными законными представителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних» практика привлечения родителя за самоуправство по ст.
330 УК РФ была, можно сказать, «похоронена».
Привлечь к уголовной ответственности не лишенного родительских прав гражданина за похищение его собственного ребенка в России невозможно, поскольку родители имеют равные права на определение местонахождения детей.
Согласно диспозиции ч. 2 ст. 5.35 КоАП РФ нарушения, допускаемые родителями или законными представителями, могут выражаться в различных формах.
Во-первых, это нарушение права ребенка на общение с обоими родителями или близкими родственниками, предусмотренного ст. 55 Семейного кодекса РФ.
Стоит отметить, что поставлено очень важное условие: такое общение не должно противоречить интересам детей. Можно предположить, что их интересы суд учел при определении места жительства и порядка общения.
Но ситуация может измениться, и кто тогда определит, в интересах ребенка его общение со вторым родителем, бабушкой и другими родственниками или нет?
Во-вторых, намеренное сокрытие места нахождения детей помимо их воли. Согласно п. 1 ст. 65 СК РФ родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. В соответствии со ст.
57 Кодекса учет мнения ребенка обязателен – за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. По некоторым вопросам органы опеки или суд принимают решение только с согласия ребенка, достигшего возраста 10 лет.
Анализ законодательства позволяет прийти к выводу, что желание ребенка не является обязательным для суда при определении места жительства, дееспособность ребенка ограничена.
В-третьих, неисполнение судебного решения об определении места жительства и порядке осуществления родительских прав, а также иное воспрепятствование реализации родителями прав на воспитание и образование несовершеннолетних и защите их прав и интересов.
Фактически второй родитель полностью исключается из процесса воспитания и общения с ребенком, лишается возможности отстаивать его интересы наилучшим образом. Грубо нарушаются и самостоятельные права ребенка, предусмотренные СК РФ.
Последствия таких действий порой невозможно оценить в денежном эквиваленте и восполнить позднее.
Ребенок в силу возраста, под воздействием психологического давления попросту может забыть второго родителя или думать, что тот его бросил, предал, и к моменту, когда местонахождение ребенка будет установлено, не захочет общаться со вторым родителем.
Затраты на юридические процедуры, связанные с восстановлением нарушенного права и розыском ребенка, колоссальные и ложатся тяжким грузом на плечи пострадавшей стороны. В случае вывоза ребенка в другое государство сумма может измеряться сотнями тысяч, а то и миллионами рублей.
Производство по делам о правонарушениях, предусмотренных ст. 5.35 КоАП РФ, возбуждается должностным лицом ФССП России.
Процедура привлечения лица к административной ответственности имеет ряд формальных особенностей и подробно регламентирована (см. Методические рекомендации о порядке применения частей 2 и 3 статьи 5.
35 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, утвержденные ФССП РФ 29 сентября 2011 г. № 04-15).
Исходя из собственной адвокатской практики, отмечу, что сроки рассмотрения дела об административном правонарушении и вступления решения в силу могут растянуться до полугода и более, а в результате нарушитель оплатит штраф в 3000 руб. или подвергнется административному аресту на пять суток. Однако это еще не означает, что ребенок будет возвращен законному опекуну.
В качестве наказания за перечисленные действия санкцией ст. 5.35 КоАП РФ установлен штраф от 2000 до 3000 руб. За повторное совершение правонарушения, предусмотренного ч. 2 названной статьи, штраф составит от 4000 до 5000 руб. или виновный может быть подвергнут административному аресту на срок до пяти суток.
Столь незначительное наказание, полагаю, объективно не соответствует социальной опасности описанных деяний и их последствиям.
Реальное исполнение решения суда в рамках исполнительного производства также не всегда возможно, поскольку приставы не вправе без разрешения собственника входить в жилище, где предположительно может удерживаться ребенок. А в ситуации, когда ребенок находится не на территории России, приставы попросту бессильны.
Стоит обратить внимание на наличие такого механизма, как запрет на выезд за границу. С 12 июня 2019 г. один из родителей вправе заявить о несогласии на выезд несовершеннолетнего ребенка из России.
В таком случае вопрос о возможности его выезда разрешается в судебном порядке (ст. 21 Федерального закона от 15 августа 1996 г. № 114-ФЗ; п.
1 Порядка подачи, рассмотрения и ведения учета заявлений о несогласии на выезд из Российской Федерации несовершеннолетнего гражданина Российской Федерации – приложение к Приказу МВД России от 11 февраля 2019 г. № 62).
Казалось бы, все просто: если родители не могут прийти к согласию в отношении места проживания ребенка, причем один из родителей опасается, что ребенка могут вывезти за пределы страны, он вправе написать заявление в подразделение по вопросам миграции территориального органа МВД России и быть спокойным. Однако, как показывает практика, внесение сведений об ограничении на выезд ребенка в ведомственный сегмент МВД России системы «Мир» не работает, поскольку существует возможность, несмотря на запрет МВД, беспрепятственно выехать с ребенком за рубеж через Республику Беларусь.
Подробнее остановлюсь на случаях, когда ребенок был вывезен за границу без ведома другого родителя. Международное законодательство содержит определение похищения ребенка и предусматривает за это ответственность, в том числе уголовную.
Так, если страна, куда вывезен ребенок, является участницей Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения (Гаага, 25 октября 1980 г., далее – Гаагская конвенция), например ФРГ или Финляндия, то перемещение или удержание ребенка рассматриваются как незаконные, если:
- они осуществляются с нарушением прав опеки, которыми были наделены лицо, учреждение или иная организация (совместно или индивидуально) в соответствии с законодательством государства, в котором ребенок постоянно проживал до его перемещения или удержания;
- во время перемещения или удержания эти права эффективно осуществлялись (совместно или индивидуально) или осуществлялись бы, если бы не произошло перемещения или удержания ребенка.
Требование о возврате ребенка ограничено его 16-летним возрастом, срок проживания в другой стране не должен превышать год, а также есть и другие ограничения, предусмотренные ст. 12, 13 и 20 Гаагской конвенции.
Практика по возврату детей, незаконно вывезенных из России в страны – участницы Гаагской конвенции, существует, как и практика возврата из РФ (см., например постановление ЕСПЧ от 26 ноября 2013 г. по делу «Ушаков против России»).
Гораздо сложнее обстоит дело, если ребенок был вывезен в США – страну, для которой европейские конвенции не являются обязательными к исполнению. Согласно ч. 2 ст. VI Конституции США 1787 г.
статус «верховного права страны» приобретают только международные договоры, ратифицированные в «надлежащем порядке».
Поскольку США не ратифицировали ни Гаагскую конвенцию, ни Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, добиваться правды приходится по внутренним законам государства.
Когда США избирались в совет ООН по правам человека, то обещали присоединиться к Конвенции ООН о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. и Конвенции ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18 декабря 1979 г., однако этого так и не случилось. Стоит отметить, что участниками Конвенции о правах ребенка являются все (193) государства – члены ООН, кроме США и Южного Судана.
ЕСПЧ поставил точку в деле по жалобе на «Закон Димы Яковлева»В течение полугода российские власти должны представить план действий по исполнению решения Суда
Практика насчитывает огромное количество случаев, когда дети – граждане РФ, по разным причинам вывезенные в США (например, усыновленные или похищенные одним из родителей), оказывались в новых семьях и подвергались различным формам насилия. Констатировались и совершенно вопиющие случаи – такие, в частности, как «дело Димы Яковлева».
Все базовые принципы и гарантии защиты детей, которыми руководствуются страны – участницы европейских конвенций, в США не работают, поскольку в каждом штате законодательство и судебная практика могут существенно различаться, а в законодательствах отдельных штатов международные договоры не учитываются.
В случае если похищенный ребенок находится на территории США больше года, шансы вернуть его в Россию практически равны нулю.
Между тем права детей – граждан США в Штатах отстаивают до конца, и похищение ребенка одним из родителей карается по всей строгости.
В качестве примера можно привести дело россиянки Богданы Осиповой (Мобли), которую Федеральный суд США в Канзасе приговорил к 7 годам тюрьмы за то, что она «похитила» собственных детей и вывезла в Россию.
В настоящее время женщина отбывает наказание в американской тюрьме, а дети находятся в РФ.
Решение российского суда, который определил место жительства детей с матерью и установил алиментные обязательства, суд США не учел и, в свою очередь, принял решение, что оба ребенка должны жить с отцом в США.
Другой пример касается еще одной россиянки, актрисы Ирины Усок, которая подозревается властями США в воспрепятствовании праву отца на опеку, а также в похищении собственного ребенка.
Заявления отца ребенка о похищении оказалось достаточно для возбуждения уголовного дела и заключения женщины под стражу.
В настоящее время она освобождена из-под стражи до судебного разбирательства, так как вернула дочь в США и передала отцу.
Таким образом, проблема незаконного вывоза из России детей одним из родителей в отсутствие разрешения другого родителя весьма актуальна. Меры защиты, предусмотренные российским законодательством, не работают; права и интересы детей зачастую не соблюдаются.
Бж увезла ребенка в другую страну. что делать?
Всем добрый день!Подскажите пожалуйста, что можно сделать?Муж и жена в разводе, есть сын. Год назад БЖ попросила БМ написать разрешение на вывоз ребенка за границу, в Черногорию (типа на море едут). БМ его написал. Уехали. Как оказалось — без визы (хотя БЖ говорила, что едет по визе и через 2 месяца вернется).
БЖ с сыном снимают там квартиру, раз в месяц ездят в соседнюю страну, в тот же день возвращаются, чтобы заново «белый картон» получить. Возвращаться не собираются, хотя срок разрешения, которое подписал отец, подходит к концу.
Подскажите, может ли отец что-то сделать, когда срок разрешения истечет, чтобы вернуть сына обратно в РФ? И БЖ, и сын — граждане РФ, Черногорского гражданства у них нет.
1. Пойти к юристу.2. Подать в судСрок разрешения, что имеется ввиду?
Он давал разрешение на поездку на конкретные даты?
Anonymous написал(а): >> 1. Пойти к юристу.2. Подать в суд
смысл? суд вернет ребенка домой?
Да, писал у нотариуса разрешение на вывоз ребенка в черногорию, сроком на год.
киньте на всякий случай в фмс или погранслужбу заявление о несогласии на выездесли они всетаки заглянут в рф, обратно выехать смогут только через партнеров по таможенному союзу
Ну хоть что-то можно сделать?Отец очень тяготится отсутствием общения с сыном. А по факту получается, что живут там на деньги, которые он перечисляет в качестве алиментов (БЖ уже давно нигде не работает), а общения с ребенком — 0.
Спасибо большое!А если не заглянут — получается, других рычагов воздействия нет?
пусть задержит перечисления, делов то
как нет? вы сами сказали — живут на то что он им переводит…
Да я-то понимаю…Но он так делать не будет. Его в панике трясти начинает, если ему пишут, что «Нам с Сашей не на что купить еду». Любит сына очень, переживает за него.Плюс, БЖ тут комнату что-ли сдает, т.е. какой-то еще доход, пусть и сильно меньше алиментов, у нее есть.
Хотелось бы просто как-то с точки зрения права вопрос решить, а не шантажом.
если ему шашечки , пострадать, помучиться, мозги себе в госорганах изнасиловать — тогда лучше с точки зрения права вопрос решатьа если результат получить — тогда шантажом.
типа когда она ему плачет он навстречу идет, а когда он ей говорит «хочу видеть сына», что в ответ слышит?
Юридического решения проблемы нет. Точнее, оно имеется, длительностью лет этак 10…Практически.1. Заявление в ФМС на запрет на вывоз ребенка.2. Прекратить перечисления алиментов и на письма «ах, Саше кушать нечего» не реагировать никак.
3. В суд за определением порядка общения с ребенком. Можно, если мать не работает, определить место жительства ребенка с отцом. Но как это решение признавать и исполнять в Черногории — с трудом представляю.
«Вот тебе скайп» или «Покупай билеты, приезжай».
Купить билеты, приехать, взять ребенка и уехать вместе с ним.
ну и ответить «я тебе деньги тоже по факсу скину»
а что отец хочет сделать?делает дубликаты документов на ребенка, покупает билеты, едет в черногорию, выезжает с ребенком из черногории и въезжает в россию. до этого решает вопрос с документами ребенка в черногории, то бишь с отметкой о въезде, учитывая, что ранее выданный паспорт ребенка «утерян».после чего пишет несогласие о выезде ребенка за пределы РФ
до этого желательно определить место жительства ребенка с отцом
и что ему мешает купить билеты и приехать?
Несогласие о выезде надо писать ДО всех описанных действий.
И надо смотреть законы Черногории. В описанной Вами ситуации можно попасть в неприятную ситуацию.
Ничто не мешает, и он так делает периодически.Хочет — регулярно видеться с сыном, вживую. В идеале — к себе забрать. Спасибо за совет, данный Вами ниже, будем думать в этом направлении.
Открыть тему в окнах
Ребёнка увезли. Ребёнка вернули
Жили-были, поссорились, разъехались, муж схватил ребёнка и уехал в Словению. Или жена обиделась, схватила сына и убежала из Испании в Рязань к маме. Всё? Нет, только начало.
Вот живет семья. Предположим, в Нидерландах. И все вроде бы хорошо, но вдруг семейная лодка дает трещину. Супруга-россиянка берет ребёнка в охапку и устремляется на Родину. Приходит ко мне: «Разведите нас. Но чтобы ребёнок остался со мной».
Проблема? Да! Поскольку эта пара прожила значительное время в Нидерландах, встает вопрос, а где, собственно говоря, разрешать спор? Он — не гражданин Нидерландов, а какой-то другой европейской страны. Она — гражданка России. Ребёнок, соответственно, и там, и тут гражданин.
Наше российское семейное законодательство — наиболее либеральное вообще в мире, на мой взгляд. Оно хорошее, оно простое, оно понятное. И оно не усложняет процедуры, чем славятся, например, британская, американская, французская практика разводов. Во Франции, чтобы развестись, нужно как минимум три года. Об этом вас сразу предупредит любой местный адвокат.
И ведь во многих странах мира процедура задумана похожим образом не случайно. Чтобы жениться — вам достаточно подать заявление и зарегистрировать ваши отношения. А вот чтобы развестись — сначала пройдите через судебные тяжбы. И это оправданно. Потому что обычно в браке появляются дети, наживается имущество. И пока ты всё не поделил, не урегулировал — никакого развода.
Но у наших людей, у россиян, крепко засел в сознании стереотип, что при разводе всё — и везде — предопределено раз и на всегда, что ребёнок — остается с мамой. Отец — платит алименты и живет отдельно. Так, к слову, принято только еще в нескольких странах бывшего СССР и ряде экзотических государств.
А вот если брать государства иного склада, например, из Старого Света (Францию, Италию, или еще какую), то обнаружится, что развод там, а уж тем более — споры о детях, это очень сложный, многоступенчатый процесс, результат которого заранее не предопределен.
Сегодня в мире число трансграничных браков растет. И это понятно. Та же самая Европа вроде бы едина. Границы стерты.
Обычное дело, когда муж, например, швейцарец, супруга — француженка, живут они в Германии, а дети — граждане Австрии. Вот такой непростой набор. Разумеется, без разводов дело не обходится.
И поэтому европейцы уже давно пытаются такими процессами управлять, приводить в систему.
Наиболее сильный документ, регулирующий происходящее во время расставания родителей, и защищающий детей — Конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей, принята в Гааге 25 октября 1980 года.
На стартовом этапе ее разработали и подписали, в основном, европейские государства. Документ для этих стран-подписантов вступил в силу в 1983 году.
И постепенно к Конвенции стали присоединяться и другие заинтересованные государства — от Албании до Зимбабве.
О чем говорит эта Конвенция?
Она закрепляет такое юридическое понятие, как «страна обычного проживания ребёнка». У них, за границей, прописки нет. Но, тем не менее, понятие место постоянного, обычного проживания существует. И было сказано, что в случае перемещения ребёнка «страной обычного проживания» остается та, откуда он был незаконно перемещен.
Есть еще международное понятие «прав родительской опеки». В России — в точно таком же, полном смысле, оно отсутствует.
Но у нас принято понятие «родитель, с которым проживает ребёнок» (ну, или если родитель лишён родительских прав — всё очевидно). И это предполагает у этого родителя некий больший набор прав, чем на другого.
И некий другой набор обязанностей. В частности, право менять место жительства. Это с одной стороны.
С другой стороны, у нас остается совместная родительская опека (если бы мы были в Европе, мы бы сказали так), когда оба родителя несут ответственность за ребёнка. Несмотря на то, что его место жительства определено с одним из родителей.
И при таких ситуациях перемещение ребёнка за границу, если это произошло вопреки воле второго родителя, оно является незаконным. Так говорит закон.
Если, к примеру, ребёнка от брака француженки и итальянца увезли из Австрии (где они обычно жили) в Испанию, то ребёнка нужно, прежде всего, считает Конвенция, вернуть. Именно в то место, где он жил.
А дальше то государство, в котором ребёнок постоянно жил, будет решать соответствующие вопросы — с кем и как ему дальше жить. И это правильно. Ведь в Испании этого ребёнка увидели в первый раз. Во Франции его не видели вообще. Кто знает про него, про его нужды? В этой ситуации только, конечно, австрийцы.
Сначала эта Конвенция работала тяжеловато. Затем, все уверенней и уверенней. Сейчас действует (в Европе) как часы.
Итак, если сегодня вы увезли ребёнка без согласия второго родителя, то судебным решением ребёнок будет возращен на территорию той страны, откуда он был вывезен. Практика уже выработана.
Да, действительно, бывают истории, когда родитель пьет, бьет домашних, ребёнку причиняется вред и так далее. И тогда у матери, может быть, и нет другого выхода, кроме как бежать. И бежать за границу.
В таких ситуациях суд рассматривает подобные обстоятельства и принимает решение оставить ребёнка. Но это – исключение, позволяющее не возвращать ребёнка туда, где ему может быть причинен вред.
Но обычно ситуация в семьях на грани развода развивается все-таки в рамках приличий, без мордобоя..
Поэтому правило состоит в следующем: ребёнок, перемещенный в другую страну, сначала должен быть возвращен обратно.
И когда эта Конвенция была принята и в Российской Федерации, она для РФ оказалась весьма важна. Почему? Потому что с теми детьми, которых увезли из России в другие страны, на момент до принятия этой Конвенции, до вступления ее в силу между определенными странами, это были проблемные, неразрешимые истории. Ребёнок увезён – и всё.
На сегодня всё большее количество стран признает присоединение РФ к Конвенции. Поэтому в случаях с этими государствами такое перемещение вызывает очень простую реакцию. Второй родитель обращается в суд той страны, в которую переместили ребёнка, и суд обязан предписать возврат ребёнка. Никаких других вариантов нет. Конвенция очень понятная, простая, сильная и работающая.
Существует лишь крайне небольшое количество случаев, когда эту Конвенцию удается обойти. Связано это с двумя вещами. Либо в суде удается доказать, что такое перемещение было совершено с согласия второго родителя.
Либо суд признаёт, что возвращение ребенка в то место, где он обычно пребывал, приведет к необратимо плохим последствиям для него («создаст очень серьезный риск причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия»).
Но доказательства должны быть серьезными, весомыми.
Эта Конвенция остановила в присоединившихся к ней странах буквально эпидемию, когда пожелавшие расстаться родители хватали детей и убегали. Теперь эта эпидемия должна быть остановлена и в России. И она будет остановлена, нравится нам это или нет.
Это тектонический сдвиг в понимании того, что происходит. Потому что до этого не было документа, который бы с такой силой обязывал российского гражданина, находящегося на территории России с собственным, российским, ребенком, вообще что-то делать. А здесь ситуация жесткая.
И Конвенция эта работает. Она исполняется.
Тяжело, но все-таки меняется представление россиян о том, что у нас развод «простой», что у нас дети остаются с мамой и это вроде как не обсуждается, что вообще наши суды есть некий «рекомендательный» орган. Сказал судья — все равно, что порекомендовал.
А выполнять — не выполнять, это уж сугубо мое решение. Таков пока еще распространённый подход большинства людей.
И поэтому та несчастная женщина, что приехала из Нидерландов в Россию, забрав с собой ребенка, она крайне рискует тем, что в ее деле может быть применена Конвенция.
Кстати, есть нюанс. Конвенция в отношениях между Россией и Нидерландами вступает в силу только с 1 апреля 2016 года. Но перемещение ребёнка состоялось до этого. Поэтому мы будем надеяться, что нам, в этом случае, удастся, чисто по формальным признакам, обойтись без его возвращения.
Поскольку эта Конвенция — очень сильный инструмент, то каждое из уже входящих в нее государств должно явно дать согласие на присоединение той или иной новой страны-члена. И существует сложная таблица, между какими странами действует этот документ, а между какими — нет. Присоединение России признали не все. Это многоступенчатая дипломатическая история.
Тем не менее, признали, например, Франция, Греция, Израиль, Чехия, Хорватия, Украина, Финляндия, Словения, Испания, Словакия, Румыния, Литва, Сербия, Ирландия, Андорра, Беларусь, Швейцария, Нидерланды, Германия и другие. А вот Португалия, например, не признала пока наше присоединение. Это значит, что если мы увезем ребёнка из Португалии в Россию, то по этой Конвенции возврата туда не будет.
Но и в обратном направлении – тоже.
Повторяю, надо понимать, что Конвенция — сильный инструмент и он начинает действовать с большим количеством стран. Так что придется цивилизовываться. Нет другого пути.
Поэтому, возвращаясь к выше описанной ситуации, женщина очень рискует. Возможно, мы сможем отстоять ее ребёнка, воспользовавшись возможностями Конвенции. А может быть и нет. Потому что правильно — по закону — нужно решать споры о ребёнке в том месте, где он постоянно проживает, «обычно проживает», как это называет Конвенция.
А вот другая женщина, у неё ситуация обратная. Муж увез ребёнка из России в Швейцарию. Сказал, что уезжает с ним на каникулы. А потом сообщил, что возвращаться не намерен, будет жить там.
Этой женщине, скорее всего, удастся помочь, потому что Швейцария давно вступила в Конвенцию и она тут явно применима.
Но, тем не менее, даже в этом случае, несмотря на сильный инструмент, все равно требуются определенные усилия.
Почему? Потому что представления наших граждан о справедливости и судах несколько расплывчатое. Справедливость должна появиться в суде откуда-то сама собой. «Я вот расскажу судье, какая я хорошая (или хороший) и он меня поймет и все для меня сделает. Ведь это же так очевидно. Я радею только о ребенке, а бывший супруг (супруга) — нет».
На самом деле суд, это только то место, где, исходя из ваших доводов и ваших доказательств, человек в мантии примет решение, чьи доказательства и доводы (ваши или противоположной стороны) более весомы. Права защищаете вы сами. Суд только принимает решение. Вспомните Фемиду. Она взвешивает позиции сторон на весах. И если вы на свою чашу весов ничего не кладете, то не надо удивляться результату.
Поэтому вам нужно обязательно заниматься своим делом. «Автоматически» не бывает ничего. И человек, который этой Конвенцией хочет воспользоваться, должен понимать, что адвокат ему нужен. Несмотря на всю кажущуюся (со стороны) простоту. Есть ведь еще и нюансы.
Например, сейчас вы способны предпринять некоторые шаги (в соответствии с Конвенцией), а через несколько месяцев она в вашем конкретном случае действовать перестанет. Потому что, если с момента перемещения ребёнка прошло достаточное длительное время, то в рамках этой Конвенции вы вопрос уже не решите. Наступит следующий этап, со своими нюансами.
Вопрос придётся урегулировать по-другому. Как — это зависит от очень многих факторов. (Это — не предмет нашего сегодняшнего разговора).
Но в реальности чем больше вы ждете, тем больше ребёнок приживается на новом месте, привыкает, осваивается.
И перед вами, как родителем, встает вопрос, а вообще в интересах ли ребёнка будет его возвращение обратно? Ведь Конвенция создана не только для того, чтобы защитить права родителей, но и, в основном, чтобы защитить детей. Потому что ребенок — это не предмет мебели, который можно бесконечно перемещать с места на место.
Вы должны быть готовы к самому разному развитию ситуации, понимать, что в западном мире развод, повторю еще раз, — штука сложная, долгая.
И если обычное место проживания ребенка — за границей, то компетентными при решении вопроса будут являться те органы, которые находятся именно за границей, а российские — скорее всего предпишут возвратить ребёнка обратно. Непонимание этого, неготовность к такой ситуации приводит к трагедии.
В уже упомянутом случае с Нидерландами у нас есть довольно сильная правовая позиция. Она связана с формальным применением этой Конвенции. И российские суды по такому пути идут. У меня уже были случаи, когда неприменение Конвенции было вызвано тем, что она не вступила в силу между двумя конкретными странами или не вступила в силу именно на момент перемещения.
Но нужно понимать и оценивать эти риски. В принципе, суд может и принять решение вернуть ребёнка обратно в Нидерланды. И тогда вы оказываетесь перед голландским судом в позиции человека, который украл ребенка, похитил. Они, за границей, называют это именно «похищением» детей.
В российском праве похищение — это совсем другое, уголовное преступление. Но у них это «схватила ребёнка и убежала» называется именно так. И вы априори оказываетесь в слабой, виновной позиции. Потому что, как полагает суд в Европе, вы обязаны действовать честно, разумно, добросовестно. Прежде всего добросовестно.
Если вы хотите увезти ребенка в Россию, и это чем-то оправдано, идите в суд и доказывайте. Или договаривайтесь с супругом (супругой). Есть только два варианта. А третьего – нет. Он существует только в представлении некоторых наших граждан, слабо разбирающихся в законах.
В конце концов, хитрите, не договаривайте, делайте двусмысленности, но не обманывайте, и не применяйте тактику «схватить и бежать» без подготовки и оценки риска.
У нас, у россиян, вообще довольно часто встречается такой подход: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Но в данном случае это, скорее всего, уже не пройдет. Потому что в европейских судах — продуманная система. Там выигрывать — можно. Получать решения суда в вашу пользу — можно, даже будучи российским гражданином.
Еще раз. Пять-семь лет назад я мог бы рекомендовать женщине, которая вышла замуж за (условно) испанца и которая находится в сложных условиях: «Забирайте ребёнка, приезжайте в Россию, будем здесь судиться». На сегодняшний день я такого посоветовать категорически не могу.
Потому что это приведет к следующим последствиям. Ребёнка для начала вернут в Испанию. А дальше мы будем долго разбираться с испанским судом, уже исходя из позиции, что мама «похитила» ребёнка.
Выход и из этой ситуации определенный есть, но надо, повторяю, все ходы просчитывать заранее.
В первую очередь нужно, не делая резких движений, проконсультироваться по поводу нюансов вашего вступления в брак. Главная проблема наших прекрасных, замечательных и очень доверчивых россиянок в том, что они, заключая брак, например, по французскому законодательству, совершенно не представляют себе, что их ждет в случае развода во Франции. Или в Голландии, или в Великобритании.
Брак — сложнейшая и многовариантная юридическая конструкция. В России развод, в общем случае, проходит проще и быстрее, чем за границей.
Но ситуация такова, что вы, вступив в брак во Франции по французским законам, проживая там всю свою сознательную жизнь, лет скажем 15, и вырастив там детей, вы не сможете здесь, в России, решить вопрос о детях.
Потому что его будет решать суд страны обычного проживания детей. И, вступая в брак, женщины себе зачастую не представляют (да и мужчины тоже), какова цена развода окажется в данной ситуации.
Именно поэтому, повторюсь, прежде всего неплохо было бы проконсультироваться и просчитать риски. Это первый момент. И второй момент. Международное законодательство запрещает незаконное перемещение детей. Только с согласия родителей. Никто это специально не контролирует. Но в случае чего обманутый родитель обращаются в суд и вам придётся доказывать, что разрешение было.
Третий момент заключается в том, что если у вас ребёнка все-таки увезли, не надо плакать. Если увезли за границу, вам нужен адвокат в той стране, куда его увезли.
Если у вас такого адвоката нет, то придите, по крайней мере, проконсультироваться к специалисту в России. Если ребёнка увезли в Россию — вам нужен адвокат в России.
Так все устроено: предписывает возвращение суд той страны, куда увезли ребёнка.
По Конвенции в некоторых странах адвокаты по таким делам предоставляются бесплатно. У нас в России — нет. Но в такой категории дел нужны адвокаты и в той стране, откуда увезли, и в той стране, куда переместили. Первые будут собирать доказательства, вторые — представлять их в суде.
Четвертый момент. Если случилось так, что вы в состоянии стресса, не подумав, всё-таки увезли ребёнка, опять же обязательно проконсультируйтесь на предмет того, что вам грозит, и просчитайте риски. Увозить ребёнка, конечно, нельзя, но иногда этому есть оправдание. Возможно, это ваш случай, и ребёнка оставит с вами даже строгий немецкий (французский, испанский…) суд.
Во всяком случае, нужно понимать два главных момента. Первое, бегство за границу или из-за границы — не является решением проблемы. И второе: зато теперь если за границу увезли вашего ребёнка — это не безнадежное дело. Теперь этим можно заниматься. Возврат ребенка из-за границы — процесс эффективный. Он работает.
- И надо им пользоваться.
- Антон Жаров, руководитель Команды адвоката Жарова,
специалист по семейному и ювенальному праву - 26/02/2016
Что делать, если бывший муж или жена тайно вывезли ребенка за границу
Бывший муж забрал ребенка из сада и несколько лет скрывался с ним за границей. Белоруска без предупреждения вывезла дочерей из Швеции в Минск, пока муж-иностранец был на работе. Бывший муж затерялся с ребенком в торговом центре, и пока мать их искала, умчался с ним за границу.
Это всего лишь несколько историй о том, как экс-супруги не смогли договориться о воспитании детей после развода. В некоторых случаях пришлось подключать даже Интерпол.
Вместе с адвокатом Кристиной Хомой и руководителем инфолинии по безопасному выезду за границу Вероникой Николайчик мы разбирались, как избежать таких ситуаций и что делать, если один из супругов все-таки тайно вывез ребенка за границу.
Нужно ли заключать брачный договор, чтобы зафиксировать роли родителей?
В Беларуси супруги пока еще редко заключают брачный договор. Есть стереотип, что это свидетельствует о недоверии партнеров, поэтому лучше устно обо всем договориться. Однако когда конфликт доходит до суда, оспорить устные договоренности куда сложнее, чем договор, который заключается письменно в присутствии нотариуса.
В брачном договоре можно зафиксировать не только права на имущество, но и вопросы взаимоотношений между родителями и детьми: выезд ребенка из Беларуси без согласия второго родителя, где будет жить ребенок, если родители разведутся, как родитель, с которым ребенок не живет постоянно, будет участвовать в его жизни (например, регулярные встречи, общие каникулы), размер и порядок выплаты алиментов.
Если супруги решили развестись, можно ли заключить соглашение о воспитании и содержании детей?
Если супруги не заключили брачный договор, во время развода нужно решить: заключить специальное соглашение о детях или договориться обо всем на словах. В большинстве случаев родители выбирают второй вариант. Нужно понимать: если возникнет конфликт, апеллировать к словам будет сложно, каждая из сторон может тянуть одеяло на себя.
Если между супругами были разногласия, специалисты все-таки советуют заключить в суде письменное соглашение, в котором можно определить, с кем будут жить дети, как родитель, который будет жить отдельно, будет общаться с ребенком и участвовать в его воспитании, размер алиментов, порядок выезда ребенка за границу и другие вопросы воспитания и содержания детей. Если один из родителей не выполняет соглашение, оно будет исполнено принудительно. На устные договоренности экс-супругов это не распространяется.
1 июля 2020 года вступает в силу новая редакция Кодекса о браке и семье, согласно которой соглашение о детях смогут заключать родители. А это значит, что им не обязательно состоять в браке — это актуально для гражданских браков, где люди не регистрируют свои отношения.
Как суд решает, с кем после развода будет жить ребенок?
Суд учитывает возраст ребенка и его привязанность к каждому из родителей, как долго ребенок жил с папой и мамой, их личные качества, семейное и материальное положение, род деятельности и режим работы, обстановку места проживания. Высокое материальное положение не является безусловным основанием определить место проживания ребенка именно с этим родителем. Мнение ребенка учитывается, если ему исполнилось 10 лет.
— Не могу сказать, что женщина априори имеет больше шансов, чтобы ребенок остался с ней, — говорит адвокат Кристина Хома. — По закону, родители имеют равные права. Каждый спор по детям решается индивидуально. В последнее время из моей практики суды определяли место проживания детей не только с матерью, но и с отцом.
Если один из родителей не платит алименты, может ли второй запретить ему встречаться с ребенком?
Не может, в таком случае один из родителей нарушает права ребенка в части общения с другим родителем. Если же отец или мать не платят алименты, их могут лишить родительских прав либо привлечь к уголовной ответственности за уклонение от содержания ребенка. В случае нарушения соглашения о детях родитель может быть ограничен в общении с ребенком. Но такое решение принимает суд.
Может ли один из родителей запретить второму выезжать с ребенком за границу?
Если ребенок едет за границу с одним из родителей, по закону, согласие второго родителя не требуется. Это касается порядка пересечения белорусской границы. При въезде в иностранное государство, также как и на этапе оформления визы, могут потребовать согласие второго родителя.
Если один из родителей опасается по каким-то причинам отпускать ребенка за границу с бывшим супругом, можно обратиться в суд с заявлением «об ином порядке выезда из Республики Беларусь несовершеннолетнего».
Если суд поддержит требования, сведения о ребенке включат в банк данных о гражданах, право на выезд которых из Беларуси временно ограничено.
Это значит, что при пересечении белорусской границы ребенка в сопровождении одного родителя, сотрудники пограничной службы попросят родителя предъявить согласие второго родителя. Если такого документа не будет, в выезде ребенку будет отказано.
А если ребенка вывозят в Россию, запрет не работает? Контроля на границе ведь нет
Такой пробел, действительно, существует, и надо сказать, этим активно пользуются родители, которые без разрешения экс-супругов вывозят ребенка из Беларуси.
Но важно знать, что если у ребенка, по решению суда, ограничен выезд за границу, вывезти его из России в третьи страны не удастся — по крайней мере, законным образом.
Сведения о запрете поступают и на российскую границу, где осуществляется контроль.
Если родитель тайно вывез ребенка в Россию и не собирается возвращать его в Беларусь, второй родитель может обратиться в милицию с заявлением об установлении места нахождения ребенка (заявление о розыске), чтобы хотя бы понять в какой части России находится сын или дочь. Важно понимать: то, что правоохранители установят местонахождения ребенка еще не значит, что его автоматически вернут домой.
Как действовать родителю, если бывший муж или жена тайно вывезли ребенка за границу?
Каждая ситуация индивидуальна, одного решения не существует. Для любого родителя, в первую очередь, важно понимать, что произошло с ребенком, где он находится в данный момент, кто с ним рядом, заботится ли о нем кто-то в данный момент.
— Если связи с родителем, который увез ребенка нет, нужно обратиться в милицию с заявлением о розыске.
Так, хотя бы можно получить информацию о том, пересекал ли ребенок границу (здесь мы не говорим о России, так как контроля на границе у нас нет), — говорит руководитель инфолинии по безопасному выезду за границу программы «Ла Страда» Вероника Николайчик. — Дополнительно можно обратиться к консультантам Программы «Ла Страда», поисково-спасательные отряды/организации, распространить информацию в социальных сетях.
Если место нахождения ребенка стало известно, следующие шаги зависят от того, были ли урегулированы в правовом поле детско-родительские взаимоотношения.
К примеру, есть решение суда об определении места жительства ребенка с тем родителем, у которого забрали ребенка (или это прописано в брачном договоре, соглашении о детях).
Стоит обратиться к судебному исполнителю с заявлением о том, что решение не исполняется.
— Важно, какое гражданство у родителя, который увез ребенка, и гражданство самого ребенка. Если вопрос места жительства не был урегулирован, а у ребенка гражданство не только Республики Беларусь, но и государства, куда его увезли, шансы вернуть его правовым путем практически равны нулю, — говорит Вероника Николайчик.
Это связано с тем, что государство, в которое ребенка увезли, будет его рассматривать как гражданина своей страны. Здесь важно отметить, что рассматриваются ситуации, которые не связаны с действием Гаагской Конвенции о похищении.
Если ребенка вывезли за пределы Беларуси, алгоритм действий зависит от многих нюансов. Кроме обращения в милицию, также можно обратиться в Министерство юстиции, суд, правоохранительные органы государства, куда вывезли ребенка. Получить консультацию можно у адвокатов, специалистов Программы «Ла Страда».
Можно ли завести уголовное дело за похищение?
По закону, у отца такие же права на ребенка, как и у матери, и наоборот, поэтому уголовное дело (ст. 182 УК) по таким фактам не возбуждают. Если один из родителей нарушил соглашение о детях, где прописано, что ребенок живет с другим родителем, розыск можно объявить в рамках исполнительного производства (обратиться к судебному исполнителю).
Если через 10 суток с момента поступления сообщения об исчезновении ребенка установить его местонахождение не удалось, дело передается следователю для возбуждения уголовного дела по факту исчезновения лица (ст. 175 УПК).
Но может быть, есть международные законы?
Существует Конвенция о гражданских аспектах международного похищения детей.
Что означает «похищение детей», согласно данному документу? Страны, которые подписали Конвенцию, а Беларусь это сделала в 1997 году, согласились с тем, что любой вывоз и перемещение детей без согласия второго родителя — нарушение.
Что значит вывоз? Родитель может дать согласие другому родителю на вывоз ребенка за границу, например, на каникулы. Но если ребенок не вернулся к обозначенную времени, это уже незаконное удержание. Все судьбоносные решения должны быть согласованы, в том числе смена места жительства детей.
Стоит отметить, что Конвенция работает для Беларуси не со всеми странами, а только с теми, кто присоединился к документу.
Конвенция действует, когда речь идет о перемещении ребенка, не достигшего 16 лет, если ребенок до момента перемещения проживал в стране-участнице Конвенции, если права опеки до перемещения эффективно выполнялись, если бы ребенка не вывезли в другую страну.
Что нужно сделать? Обратиться в отдел исполнения международных договоров Управления международного сотрудничества Министерства юстиции.
Стоит отметить, что такие дела не решается за один день или месяц. Они могут затянуться на год и более. И несмотря на то, что Конвенция направлена на скорейшее возвращение ребенка в страну его обычного проживания, в определенных случаях в выдаче предписания о возвращении ребенка страной, куда был перемещен ребенок, может быть отказано.
— Что это за случаи? Незаконное перемещение является спорным. К примеру, родитель был согласен на выезд ребенка. Или перемещение было в интересах ребенка, потому что родитель с которым он проживал, не осуществлял свои права опеки. Если с момента перемещение прошло более одного года — это тоже ограничение, считается, что за это время ребенок мог адаптироваться к новой среде.
И еще одно ограничение: существует «очень серьезный риск, что возвращение ребенка создаст угрозу причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия». Конвенция направлена на защиту прав и интересов ребенка, а не родителей.
Пострадавшим является не родитель, у которого забрали ребенка, а сам ребенок, — поясняет специалист Программы «Ла Страда».
Можно ли лишить родительских прав мать или отца, которые тайно вывезли ребенка за границу?
Законодательством определены условия, при которых мать или отец могут быть лишены родительских прав, один из пунктов — злоупотребление родительскими правами, то есть в ущерб интересам детей (например, создание препятствий в обучении, вовлечение в преступную или аморальную деятельность).
Ольга Шукайло, TUT.BY
— Лишение родительских прав является исключительной мерой для защиты прав и интересов детей. И такое решение принимает только суд, — поясняет адвокат.
— На мой взгляд, лишить родительских прав за злоупотребления родительскими правами, выразившееся в тайном вывозе без согласия второго родителя в другой город или страну, достаточно проблематично.
Так как в соответствии с законодательством Беларуси каждый из родителей имеет право выезжать с ребенком за пределы страны. А то, что второго родителя не поставили в известность, вряд ли станет достаточным основанием для лишения родительских прав.
Подытожим: как обезопасить ребенка от того, чтобы второй родитель не вывез его тайно?
Во-первых, родители должны понять, что ребенок не вещь, у него есть права, и нужно отталкиваться от его интересов, а не использовать как инструмент для выяснения отношений.
Если договориться не получается, остается идти в суд, где будет определено, с кем будет жить сын и дочь, как в воспитании и содержании детей будет участвовать каждый родитель.
Даже если родители обо всем договорились устно, не лишним будет сходить к нотариусу и оформить это официально.
Если есть риск, что родитель может вывезти ребенка за границу, обратитесь в суд и определите иной порядок выезда за границу. В этом случае, при пересечении белорусской границы потребуется ваше согласие.
Если мы говорим о той ситуации, когда один из родителей иностранный гражданин, не проживающий в Беларуси, и есть риск, что он может приехать и вывезти ребенка, то можно обратиться в подразделение по гражданству и миграции с просьбой ограничить въезд иностранному гражданину и приложить документы, обосновывающие данную информацию. При ограничении на въезд в Беларусь иностранному гражданину также будет ограничен въезд и в Россию.