Что подразумевает под собой принцип идеологического и политического многообразия

Понятие идеологического и политического многообразия

Принцип идеологического и политического многообразия (ст. 13 Конституции РФ) — одна из важнейших сторон закрепленного в Конституции РФ демократического характера Российского государства.

Основные характеристики данного принципа:

1) идеологическое многообразие означает возможность нормального сосуществования в обществе различных (в том числе прямо противоположных) философских, политических, правовых, экономических, религиозных взглядов, идей, теорий. Каждый вправе (самостоятельно или совместно с другими лицами) свободно создавать, распространять, защищать свои взгляды и идеи. Принцип идеологического многообразия является развитием неотъемлемых прав человека на свободу мысли, слова, информации, совести, вероисповедания;
2) невозможность установления никакой идеологии в качестве государственной или обязательной — необходимая гарантия принципа идеологического многообразия. Эта гарантия означает, во-первых, что государство не должно вмешиваться в сферу идеологии путем подчинения какому-либо идеологическому направлению, в том числе политическому, и, во-вторых, государство не вправе устанавливать какую-либо идеологию в качестве общеобязательной, то есть ограничивать права человека на свободу совести, мысли и слова;
3) принцип политического многообразия, или многопартийность, — свобода образования и деятельности политических партий. Политические партии являются важнейшими субъектами политических отношений, а также правовых отношений по формированию органов государственной власти. Основное назначение партий — выражение воли населения или отдельных его групп (слоев). В политически развитом обществе партии занимают про межуточное положение между индивидом и государством, выступая в качестве соединительного звена между ними. Принцип многопартийности означает, что не допускаются ограничения на создание партий по признаку выражаемых ими идей, не допускается существование одной (или ограниченного числа) партий и запрещение (ущемление) других. Невозможно также объявление одной из партий «руководящей», занимающей преимущественное положение по сравнению с другими;

Понятие конституционно-правового статуса личности. Гражданские (личные) права и свободы

Как мы уже неоднократно подчеркивали, в современном демократическом обществе, на первое место, ставятся интересы человека, его права и свободы, которые должны находиться в гармонии с общественными, публичными (государственными) интересами, с коллективными правами общностей (национальных и иных меньшинств, общественных и иных объединений, групп, слоев населения и т.д.). Возникающие между ними противоречия должны разрешаться в пользу интересов человека в целях осуществления его прав и свобод.

Часть 2 ст.17 Конституции РФ провозглашает, что «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат ему от рождения». Это означает, что каждый человек при рождении приобретает важнейшие элементы общечеловеческих ценностей, составляющих внутреннюю структуру личности, — «естественные» права и свободы, свойственные социальной природе человека, которые необходимы для человеческого существования, и могущие быть утраченными только после его смерти.

Действующая Конституция России исходит из того, что государство не дарует, не предоставляет людям их основные, т.е. конституционные, права и свободы. Они принадлежат людям от рождения; как сказано в ст. 17, права и свободы человека неотчуждаемы, т.е. они не могут быть приобретены (даже у государства) и не могут быть никому переданы (ч. 2 ст. 17). Поэтому даже отказ от них недействителен. Точно так же права гражданина в полном объеме приобретаются в большинстве случаев с рождением (в некоторых случаях — с принятием российского гражданства), достижением определенного возраста и являются столь же неотчуждаемыми.

Как определить категорию «права и свободы человека и гражданина»?

Права и свободы — высшая ценность, признаваемая, соблюдаемая и защищаемая государством.

В советском конституционном праве, под правами человека понимались «суть те же права человека, которые оформлены юридически и поставлены под охрану государства»[2]. Исследователи, основываясь на Конституции СССР отмечали: «понятия прав человека и прав личности с точки зрения государственно-правовой формы их закрепления совпадают»[3].

Современные эксперты, дают такое определение: «Права и свободы человека — это общепризнанные социальные возможности личности, обеспечение которых реально в условиях достигнутого человечеством прогресса»[4]. Соответственно конституционные права и свободы — это установленные Конституцией РФ социальные возможности личности.

Характер многих конституционных прав и свобод, неотъемлемых от человека, делает ненужной какую-либо активную юридическую деятельность гражданина, направленную на их получение. Они и так принадлежат ему с момента рождения. Реализация конституционных прав и свобод выражается в действиях государства по предупреждению, пресечению неправомерных посягательств на права и свободы гражданина, наказанию правонарушителей, возмещению ущерба. И только при необходимости гражданин сам предпринимает активные, юридически значимые действия по осуществлению, защите своих конституционных прав и свобод.

Обладателями (субъектами) этих прав и свобод являются: каждый человек (т.е. гражданин РФ, иностранный гражданин или лицо без гражданства), а в точном определении, в осуществлении и защите прав и свобод участвует и государство.

Различие между человеком и гражданином как носителями прав и свобод ясно выражено в тексте Конституции. Права и свободы человека принадлежат и гражданину Российской Федерации, и лицу, не являющемуся таковым. Конституция определяет круг носителей таких прав словами «все», «каждый», «лицо» («. имеет право» и т.п.) или словом «никто» («. не должен подвергаться») (ст. 19-30, 34, 35, 37, 39-51, 53, 54 и др.).

В тех же многочисленных случаях, когда речь идет о правах и свободах, прежде всего политических, принадлежащих только гражданам Российской Федерации, статьи Конституции прямо указывают на это (ст. 31-33, 59-62). В отдельных случаях Конституция особо говорит о правах иностранных граждан и лиц без гражданства (ст. 63).

Разберемся в содержании понятий «права» и «свободы». Выступают ли они синонимами или же это самостоятельные категории?

Вопрос о разграничении понятий «прав» и «свобод» является дискуссионным.

Отдельные исследователи не разделяют данные понятия, или не акцентируют на этом внимание[5]. Как подчеркивает В.Д.Карпович, соотношение понятий «право» и «свобода» характеризуется прежде всего тем, что в значительной степени это синонимы; то и другое — субъективное право любого человека или только гражданина Российской Федерации[6].

Между тем, различие прав человека и прав гражданина, обусловленное различием права и закона, — «прогрессивная демократическая идея, которая имеет длительную историю».

Как отмечает В.В. Лазарев, Конституция РФ юридически закрепила эту идею в качестве конституционного принципа, основы конституционного строя. Конституционно-правовая доктрина и общечеловеческая практика выработала различие понятий прав и свобод человека. Иногда в литературе отмечается, что свобода — это тоже право на определенный вид свободного поведения. В действительности в различии права и свободы человека заложен глубокий смысл. Свобода — это самостоятельное поведение носителя свободы, которое должно иметь адекватную форму пользования ею. Свобода человека обеспечивается и защищается государством, но не регламентируется им. … Право — это четко очерченная государством возможность свободного поведения в тех рамках, которые определены законом[7].

Идеологическое и политическое многообразие

Основные сведения о плюрализме – понятие, особенности

Конституцией Российской Федерации в статье 13 регламентирован идеологический и политический плюрализм.

Плюрализм – свободное формирование и пропаганда политических взглядов и теорий, граждане имеют право на создание различных объединений, которые преследуют политические цели.

Демократия – это не статическое состояние общества а его постоянное развитие, которое выражено в непрерывном столкновении интересов, социальных слоев, групп и партий.

В демократических государствах власть значительно раздроблена между различными политическими, профессиональными, экономическими, социальными, культурными, религиозными организациями.

Гражданам и их объединениям формально в равной степени предоставляется возможность принятия участия в государственном управлении. Объединение граждан способствует мобилизации общественного мнения, выработке компромиссных решений выполнению посреднических функций между различными социальными группами, которую являют собой их социальную базу.

В качестве основы конституционного строя, плюрализмом предполагается:

Стимулирование к разнообразию социальной сферы общественной жизни, автономии;
Противоречивость мнений, оппозиции, противостояние политических сил, существование конфликтов;
Равновесие альтернативных общественных структур посредством системы сдерживания.

Положительной стороной плюрализма является то, что меньшинством предлагается альтернатива преобладающему на данный момент направлению. Оно выступает в качестве оппозиции существующему большинству, и наоборот – господствующее большинство постоянно является потенциальным меньшинством. Возможностью смены ведущих политических сил создает предпосылки для единства, поскольку меньшинство при стремлении преобразоваться в большинство обязано согласовывать большее количество частных интересов. Существование такого факта обусловливает в определенной степени равноправие политических сил, которое приводит к тому, что снижается возможность злоупотребления властью.

Путем обмена мнения, плюрализмом допускается отражение, принятие во внимание и примирение различий и противоречий, достижение компромиссного решения, которое будет удовлетворять интересы принимающих участие сторон, что свидетельствует об отсутствии необходимости в принуждениях.

На всех стадиях демократического процесса основными средствами решения проблем являются переговоры, соглашения, достижение компромиссного решения.

Понятие о политическом и идеологическом разнообразии. Понятие о многопартийности

Конституцией РФ устанавливается два вида плюрализма:

Идеологический;
Политический.

Идеология – система политических, правовых, религиозных философских взглядов на общественную действительность, общество и взаимоотношения между людьми.

Идеологический плюрализм подразумевает собой возможность граждан и гражданских объединений осуществлять следующие действия:

Выработка и предложение обществу и государству политических и экономического принципов устройства Российской Федерации;
Пропаганда данных взглядов и идей посредством различных средств в частности путем разработки политических программ политическими партиями;
Публичная защита собственной идеологии.

Конституционным нормами устанавливается, что идеология не может быть установлена в качестве обязательной или государственной.

Это означает, что на территории Российской Федерации существует равноправие различных идеологий, граждане самостоятельно выбирают и придерживаются определенной идеологии.

Должностные лица органов государственной власти или местного самоуправления, не имеют права пользоваться привилегиями своего служебного положения для удовлетворения интересов той политической партии, членами которой они являются или интересов иных политических объединений. Данные лица, кроме депутатов Государственной Думы, а также депутатов представительных органов власти и депутаты муниципальных органов, не могут быть ограничены решениями политической в процессе исполнения своих должностных или служебных обязанностей.

Президентом Российской Федерации может быть приостановлено свое членство в определенной политической партии на срок выполнения своих полномочий.

Идеологическое многообразие дополнено политическим многообразием, предполагающим обеспечение равенства общественных организаций и объединений перед законодательными актами. Наравне с этим, запрещено формирование и осуществление деятельности общественными объединениями, цели и действия которых носят насильственный характер в отношении основ конституционного строя и нарушение государственной целостности Российской Федерации, в отношении безопасности государства и государственных границ, а также создание вооруженных формирований, способствование возникновению социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов.

Федеральным законом, принятым 25 июля 2002 года №114 «О противодействии экстремистской деятельности» усилена ответственность за осуществление деятельность экстремистского характера. Если ранее ответственность за экстремистскую деятельность была возложена лишь на физические лица, то законодательством ответственность возложена и на юридические лица.

К формам ответственности следует отнести следующие меры:

Приостановление деятельности юридического лица при одновременной подаче иска в судебный орган по вопросу запрета деятельности юридического лица с последующей ликвидацией;
Упразднение юридического лица согласно судебному решению.

Многопартийность как форма плюрализма

Наиболее развитой формой политического плюрализма является многопартийность, предпосылкой возникновения которой является многообразие различных социальных классов и слоев общества.

Многопартийность подразумевает собой такие особенности, как:

Борьба за представительство в парламенте;
Осуществление влияния на содержание законодательных актов, которые принимаются парламентом; на формирование правительства внутреннюю и внешнюю политику, которые им реализуется.

Многопартийность в реальном понимании представляет собой чередований политических партий в парламенте, и мена путем проведения добровольных или свободных выборов, обеспечивающих утверждение на законодательной основе институтов власти и исключающих возможность их застоя продолжительное время.

Основным признаком, характеризующим многопартийность, является политическая оппозиция.

Политическая оппозиция – совокупность политических партий и общественных объединений, действующих совместно, основной целью которых является стремление отдалить от власти правящую партию.

К методам, которыми руководствуется политическая оппозиция, являются митинги, демонстрации, забастовки, несанкционированные столкновения, формирование посредством средств массовой информации иного общественного мнения.

Конституционные принципы идеологического и политического многообразия как руководящие начала формирования современной партийной системы в Российской Федерации Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Аннотация научной статьи по политологическим наукам, автор научной работы — Михайличенко Илья Викторович

Рассматриваются принцип идеологического и политического многообразия, его место и роль в формировании партийной системы Российской Федерации.

Текст научной работы на тему «Конституционные принципы идеологического и политического многообразия как руководящие начала формирования современной партийной системы в Российской Федерации»

Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 33 (214).

Право. Вып. 26. С. 27-33.

И. В. Михайличенко

КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРИНЦИПЫ ИДЕОЛОГИЧЕСКОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО МНОГООБРАЗИЯ КАК РУКОВОДЯЩИЕ НАЧАЛА ФОРМИРОВАНИЯ СОВРЕМЕННОЙ ПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Ключевые слова: конституционный принцип, идеологический и политический плюрализм, партийная система, партии, общественные организации.

Конституция РФ содержит множество принципов, каждый из которых играет важную роль не только для отечественных политической и правовой систем, но и для развития идеологии российского общества. Однако с учетом сложности содержания основных руководящих начал, выраженных в конституционных нормах, отдавать приоритет какому-либо одному из конституционных принципов было бы не всегда корректным. Особенно ярко это проявляется применительно к некоторым принципам, содержащимся в основах конституционного строя Российской Федерации. Если, например, взять ряд принципов, содержащихся в основах конституционного строя Российской Федерации, а именно: принцип народного суверенитета, принцип признания человека, его прав и свобод высшей ценностью, принцип идеологического многообразия и политического плюрализма, то нельзя не отметить индивидуальность, незаменимость и важность каждого из них1.

Отмеченная выше закономерность проявляется и по отношению к принципам идеологического и политического многообразия. Нельзя не согласиться с утверждением о том, что признание идеологического многообразия (наряду с политическим многообразием и многопартийностью) в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации есть рефлекс на насаждавшийся десятилетиями идеологический монизм, закреплявшийся в советских конституциях и поддерживающийся всеми институтами государственной власти. Оно означает существенное сужение пределов государственной власти, поскольку из-под контроля государства выводится сфера идеологии, под которой обычно понимается система политических, правовых, нравственных, религиозных, эстетических и философских взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к дей-

ствительности2. Поэтому важным аспектом исследования названных конституционных принципов выступает уяснение их сущности, которое, в свою очередь, основывается на методологическом подходе к определению соотношения изменчивости и стабильности содержания таких основных, руководящих начал.

Закономерен и оправдан тот факт, что конституционные принципы подчиняют логически и юридически не только все содержание Конституции РФ, но и издаваемых в ее развитие законов. В этом контексте конструктивной и методологически значимой является позиция Г. А. Гаджиева, согласно которой представления о конституционных принципах должны быть достаточно эластичны. «Однако это не флюгер, — пишет он, — который меняет направление в зависимости от направления ветра. Устойчивость в представлениях о конституционных принципах должна обеспечиваться, в частности, путем выявления объективной природы каждого конституционного принципа»3. Как представляется, отмеченная в литературе эластичность конституционных принципов имеет как негативную, так и позитивную стороны. Негативная сторона заключается в возможности наполнения их таким содержанием, которое может существенно отличаться от идей, заложенных в текст Конституции конституционным законодателем. Вместе с тем нельзя не отметить и позитивную сторону существующего положения. В конституционно-правовой литературе справедливо отмечается, что эластичность конституционных принципов позволяет конкурировать различным политическим силам, социальным и территориальным группам населения без изменения конституционного текста. Некоторая неопределенность, непредсказуемость нормативного содержания конституционных принципов, релятивизм конституционного толкования

являются, таким образом, не недостатками, снижающими демократическую легитимацию конституционной юстиции, а наоборот, способом создания условий для конкуренции различных политических и социальных сил4. Таким образом, особенности формирования в России конкурентной политической среды обусловлены спецификой толкования и реализации закрепленного в ст. 13 Конституции РФ конституционноправового принципа идеологического и политического многообразия, отражающего демократический характер российского государства.

Нетрудно заметить, что идеологическое и политическое многообразие тесно связаны и взаимообусловлены. Однако, признавая существование тесных связей между ними, в равной степени следует признать и наличие тех особенностей, которые позволяют выделять как собственно идеологические, так и политические аспекты. По этой причине необходимым представляется анализ каждой из указанных взаимодействующих категорий.

Идеологическое многообразие означает возможность нормального сосуществования в обществе различных (в том числе прямо противоположных) философских, политических, правовых, экономических, религиозных взглядов, идей, теорий. Каждый вправе (самостоятельно или совместно с другими лицами) свободно создавать, распространять, защищать свои взгляды и идеи. Принцип идеологического многообразия является развитием неотъемлемых прав человека на свободу мысли, слова, информации, совести, вероисповедания. В условиях идеологического многообразия отрицание государственной идеологии, возведенное в ранг правового нормативного правила, может привести на практике к серьезным деформациям российской государственности, «освобожденной» от интегрирующего общего интереса и цели.

Нельзя не признать, что установление в Конституции РФ принципа идеологического многообразия является одним из наиболее значимых демократических достижений России. Еще недавно советские конституции, законы и тем более партийно-государственная практика никакого многообразия в области идеологии и политики не допускали. Конституция СССР 1977 г. прямо закрепляла господство одной идеологии, которая официально называлась марксистско-ленинской. Преамбула Конституции СССР 1977 г. излагала многие положения этой идеологии, прославляла

руководящую роль Коммунистической партии Советского Союза, утверждала, что высшей целью советского государства является построение «бесклассового коммунистического общества» и что народ принял эту Конституцию, «руководствуясь идеями научного коммунизма». В свою очередь, ст. 6 Конституции СССР 1977 г. констатировала тот факт, что руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является «вооруженная марксистско-ленинским учением» КПСС, определяющая генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР и т. д. Другие положения рассматриваемой Конституции также отличались ярким идеологическим содержанием. Так, в ряде статей, например, провозглашалось положение

о том, что существующая в СССР единая система народного образования служит, в частности, «коммунистическому воспитанию. молодежи» (ст. 25), что СССР проводит «ленинскую» политику мира (ст. 28), что гражданам гарантируются различные права и свободы только «в соответствии с целями коммунистического строительства» и т. п. Естественно, что аналогичные положения содержались и в Конституции РСФСР 1978 г.

Социально значимый переход от государственного идеологического монизма к многообразию идеологий являлся весьма важным этапом конституционного развития российского общества и государства. Причем фактическое изменение идеологической среды было бы неосуществимым без наличия конституционных положений, гарантирующих идеологическое многообразие. Прежде всего, необходимой гарантией принципа идеологического многообразия выступает невозможность установления никакой идеологии в качестве государственной или обязательной. Эта гарантия означает, во-первых, что государство не должно вмешиваться в сферу идеологии путем подчинения какому-либо идеологическому направлению, в том числе политическому, и, во-вторых, государство не вправе устанавливать какую-либо идеологию в качестве общеобязательной, то есть ограничивать права человека на свободу совести, мысли и слова.

Действующая Конституция РФ закрепляет открытый перечень институциональных форм реализации права на идеологическое многообразие. К ним относятся: свободное волеизъяв-

ление (ст. 29), объединение (ст. 30), публичное мероприятие (ст. 31), участие в управление делами государства (ст. 32), обращение в государственные органы и органы местного самоуправления (ст. 33), иные формы, не противоречащие Конституции, иным законам, не нарушающие права и свободы других лиц.

Весьма специфические аспекты охватываются принципом политического многообразия, которое представляет собой свободу образования и деятельности политических партий, являющихся важнейшими субъектами политических отношений, а также правовых отношений по формированию органов государственной власти. Основное назначение партий — выражение воли населения или его отдельных групп (слоев). В политически развитом обществе партии занимают промежуточное положение между индивидом и государством, выступая в качестве соединительного звена между ними. Принцип многопартийности означает, что не допускаются ограничения на создание партий по признаку выражаемых ими идей, а также существование одной (или ограниченного числа) партий и запрещение (ущемление) других. Невозможно также объявление одной из партий «руководящей», занимающей преимущественное положение по сравнению с другими. Но принцип плюрализма касается не только политической сферы, в равной степени он распространяется и на все другие структуры гражданского общества в аспекте многообразия как содержания деятельности, так и форм проявления гражданского общества5. Последовательная реализация принципа многопартийности предполагает равенство правовых возможностей, существующих в сфере формирования и деятельности политических партий.

Равноправное функционирование различных по идеологии партий и других объединений граждан составляет необходимое требование политического плюрализма. Как справедливо отмечает С. А. Авакьян, «политическим плюрализмом называется такое состояние в обществе и государстве, когда никакая идеология не получает юридического статуса официальной государственной идеологии, а для выражения и воплощения различных политических идей и взглядов могут создаваться партии и иные общественные объединения, и все они действуют на основе, т. е. в рамках, с соблюдением закона и равны перед законом»6. При этом государство, реформируя и совершенствуя правовой статус

партий, должно иметь в виду, что многопартийность отнюдь не сводится к наличию нескольких зарегистрированных политических партий. Это должна быть слаженная, функционирующая система, в которой политические партии находятся в равных правовых условиях, честно конкурируют за влияние на основные группы и слои общества, система, в которой обеспечивается принцип ротации партий у власти в зависимости от ясно выраженной воли избирателей7.

Отмеченная выше проблематика охватывает наиболее значимые основы существующего статуса политических партий и других общественных объединений. В Конституции РФ наряду с признанием политического многообразия, многопартийности установлено, что «общественные объединения равны перед законом» (ч. 3 и 4 ст. 13). С позиций этих конституционных установок и следует рассматривать правовой статус политических партий, а также других общественных объединений исходя из их взаимодействия на основе равноправия. При этом одной из основополагающих предпосылок их равноправия является добровольность участия граждан в общественных объединениях. Сама сущность общественных объединений заключается в том, что они являются добровольными формированиями граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, и Конституция РФ устанавливает недопустимость принуждения граждан к вступлению в какое-либо объединение или пребывание в нем (ч. 2 ст. 30).

В конституционных нормах установлены также пределы принципа идеологического и политического плюрализма. Они сводятся к двум основным видам, вытекающим: 1) из объективного закона; 2) из невозможности нарушения прав и свобод других лиц. Конституции РФ известен ряд легальных ограничений, касающихся внешних форм реализации права на идеологическое многообразие. Первое из них сопутствует самому правилу об идеологическом многообразии, доказывая, что пределы свободы в конституционном праве составляют существо самой свободы. Следовательно, свобода идеологической и политической, а также иной общественной деятельности не может быть безграничной. Пределы такой свободы Конституция РФ устанавливает посредством запретов на: создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное

изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; подрыв безопасности государства; создание вооруженных формирований; разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. Конституционные ограничения закреплены, в частности, в гипотезах ч. 5 ст. 13 (применительно к реализации права на идеологический плюрализм через объединение) и ч. 2 ст. 29 (применительно к свободе волеизъявления).

Вполне оправданным является и запрет на создание и деятельность на территории Российской Федерации политических партий иностранных государств и их структурных подразделений. Весьма специфическими являются и ограничения деятельности политических партий, предусмотренные текущим законодательством, в частности, Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности» и Федеральным законом «О противодействии терроризму», которые должны отвечать ряду конституционных требований. Первое из них заключается в том, что введение такого рода ограничений возможно только посредством принятия федерального закона в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Это общее требование для ограничения всякого субъективного конституционного права. Однако, учитывая то, что право на идеологическое многообразие нашло свое легальное закрепление в основах конституционного строя, его ограничение в порядке ч. 3 ст. 55 возможно лишь в пределах, которые не ограничивают само существо идеологической свободы. И такие пределы обозначены в конституционной норме, предусмотренной ч. 5 ст. 13, являющейся логической нормой. Еще одно, остаточное требование заключается в необходимости соблюдения законодателем конституционно значимых целей ограничения права, закрепленных в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, и пределов их ограничения.

Вторая группа ограничений следует из невозможности нарушения прав и свобод других лиц. Эти ограничения по сути своей являются самоограничениями всякого субъекта конституционного права, реализующего право на идеологическое многообразие. Перечисленные элементы содержания данного права, то есть правомочия, корреспондирующие им обязанности и правовые ограничения и запреты в той части, в которой они являются едиными для всех частных случаев идеологического многообразия, образуют необходимые и достаточные элементы юри-

дической конструкции всего конституционноправового института идеологического многообразия8. Указанные ограничения и выступают теми пределами, которые определяют границы взаимосвязанного существования идеологического и политического многообразия.

Конечно, признание Конституцией РФ политического многообразия и многопартийности предполагает существование политических партий, представляющих различные социальные группы, что является одним из признаков демократичности политической системы в целом. Высокая социальная значимость наличия многообразных политических партий для современной России легко объяснима. Являясь необходимым элементом демократического общества, политические партии не в меньшей степени необходимы и для государства, называющего себя демократическим. В современных условиях любое снижение эффективности партийной системы формирует коллизионную среду взаимоотношений общества и государства, генерирует политические конфликты и, в конечном счете, может вызвать снижение глобальной конкурентоспособности государства, и в крайнем случае его полное политическое банкротство.

Для России как активного участника глобальных процессов именно демократическая проблематика политических партий и партийного строительства является сверхактуальной. Высокая значимость этих вопросов обусловлена существованием ряда взаимосвязанных обстоятельств. Возможность превращения Российской Федерации в один из экономических, политических, идеологических центров многополярного мира связана с развитием ее глобальной конкурентоспособности. При этом политическая конкурентоспособность является не менее значимой, чем экономическая успешность. В условиях острой экономической конкуренции, усугубленной кризисом, и зачастую прямого международного противостояния политическая стабильность России является фактором, отсутствие которого превращает реализацию национальных интересов в пустую фикцию. Это прекрасно понимают и наши конкуренты на мировой арене.

Обретение внешнего влияния на политические партии в целях ослабления конкурентоспособности государств является одним из основных элементов современных технологий политических интервенций. Существование таких, отнюдь не вымышленных угроз способно по-

родить соблазн установления полного государственного контроля над политическими партиями, своеобразного «огосударствления» общественных объединений. Однако применение таких мер не укрепляет, а разрушает нашу глобальную конкурентоспособность, так как в результате нарушаются связи между государством и обществом, возможна подмена демократии бюрократией, и в итоге формирование экономической, идеологической и социальной баз для «цветных» революций. Иными словами, «огосударствление» политических партий не укрепляет глобальную конкурентоспособность государства, а ослабляет ее, создает возможности для опирающейся на вполне обоснованное недовольство населения политической дестабилизации, генерируемой извне9. Поэтому достижение действительного и действенного идеологического и политического многообразия возможно только в русле развития гражданского общества. В ином случае государство неизбежно будет выполнять его функции, в том числе в области формирования партийной системы.

Наиболее острая проблематика демократичности политических партий, партийной системы в целом органично вытекает из особенностей ее формирования в посткоммунистической России. В силу особенностей исторического развития России процесс организационного оформления в ней политических партий начался несколько позже, чем в странах Западной Европы: первые организации, провозгласившие себя политическими партиями, возникли в нашей стране лишь на рубеже Х1Х-ХХ вв10. После 1917 г. произошло формирование однопартийной системы, трансформация которой в многопартийную началась только в конце 80-х — начале 90-х гг. XX в. и сопровождалась значительными политическими потрясениями. Все попытки формирования демократической многопартийной системы в России происходят в кратчайший исторический период — примерно 20 лет. Однако и этот период вместил в себя очень многое.

Рассматривая политику как деятельность, направленную на приобретение или осуществление государственной власти, можно сделать вывод о том, что партийная сфера до недавнего времени являлась ареной борьбы за обладание государственной властью между коммунистами, стремительно формирующейся олигархией и консолидирующейся новой бюрократией. Соответственно, происходила борьба

за электорат посредством выдвижения коммунистических, либеральных и национальнопрагматических идеологем. Причем зарубежное влияние на формирование либеральной партийной идеологии и либерального крыла партийной системы представляется бесспорным. В результате была сформирована многопартийная система, которая во многом является уникальной. По данным Министерства юстиции РФ11, в России было зарегистрировано четырнадцать политических партий (всероссийская политическая партия «Единая Россия», всероссийская политическая партия «Гражданская Сила», политическая партия «Аграрная партия России», политическая партия «Демократическая партия России», политическая партия «Коммунистическая партия Российской Федерации», политическая партия «Либерально-демократическая партия России», политическая партия «Партия социальной справедливости», политическая партия «Союз правых сил», политическая партия «Народный Союз», политическая партия «Патриоты России», политическая партия «Российская объединенная демократическая партия «Яблоко», политическая партия «Российская экологическая партия «Зеленые», политическая партия «Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/ Жизнь», Российская политическая партия Мира и Единства). Перечень этих партий подвергся значительным изменениям, особенно либеральных. Так, появляется новая либеральная партия «Правое дело», которая образовалась в результате слияния 16 ноября 2008 г. трех самораспустившихся партий: Союза правых сил (СПС), Гражданской силы и Демократической партии России.

Следует согласиться с мнением Л. М. Романенко о том, что «демократического чуда» не произошло. И важнейшую роль в этой неудаче сыграла недооценка зарубежными и российскими политологами специфики российской оппозиции, которая заключается в том, что, «выйдя из подполья», российские оппозиционеры сохранили старые политические привычки, несмотря на то, что ситуация коренным образом поменялась и российское государство — особенно на первом этапе перестройки — потеряло свои господствующие позиции. Они, как и прежде, продолжали и продолжают бороться с государством, со своими идейными противниками и конкурентами, а также друг с другом за место под российским политическим солнцем. Однако

«борьба против» — это вовсе не созидательная, конструктивная деятельность, которая предполагает поиск широкой социальной поддержки проводимых преобразований, спокойную, кропотливую работу на длительную перспективу, умение плодотворно сотрудничать с представителями самых разнообразных политических и общественных сил и т. п. Очевидно, в этом и заключалась основная ошибка при оценке возможностей и перспектив нахождения во власти политических партий типа СПС и «Яблока». Как оказалось, нельзя требовать от тех, кто сформировался борясь и разрушая, чтобы они начали строить и созидать12. Думается, что возможности развития либеральной оппозиции следует связывать только с ее конструктивной программноидеологической деятельностью, направленной на укрепление всех систем российского общества. Иными словами, либерализм в современной России не может игнорировать национальные интересы, не может не быть патриотичным. Ю. К. Князев логично полагает, что если действующие власти не нарушают конституцию, то единственным для оппозиции путем добиться поддержки общества является не идеалистическое требование считаться с ней и учитывать ее позицию (что довольно смешно в условиях острейшего идеологического противостояния), а разработка действенной альтернативной программы и привлечение на свою сторону большинства избирателей. Таковы жесткие условия социальной конкуренции, не считаться с которыми невозможно13.

В то же время самой большой опасностью для либеральной оппозиции является превращение в немногочисленные партии, не имеющие широкой социальной базы. И сегодня остается справедливым высказанное в 2001 г. предположение о том, что немногочисленные партии, не имеющие прочных корней в обществе и апеллирующие к абстрактным идейным ценностям, а не к реальным интересам социальных групп, скорее всего, исчезнут с политической арены. Выдержать конкуренцию смогут только те политические партии, которые найдут поддержку в широких социальных слоях российского общества, будут представлены во властных, а также финансово-промышленных структурах, смогут выдвинуть из своей среды и «поддержать» сильных и ярких политических лидеров, пользующихся влиянием у всех основных слоев и групп населения России14.

Уникальность существующей российской партийной системы выражается не только в высоком динамизме партий, выражающих либеральные ценности и цели. Она заключается и в наличии партии — политического доминанта («Единая Россия»), представляющей собой сложный сплав представителей законодательной и исполнительной власти в качестве ее лидирующей социальной группы и генератора партийных идеологем при отсутствии серьезной и системной оппозиции. При этом произошло серьезное изменение системы политических сдержек и противовесов посредством взаимопроникновения законодательной и исполнительной власти в целях уравновешивания сильной власти Президента РФ. Представляя собой результат создания партии «сверху», «Единая Россия» в полной мере отразила достоинства тех политических групп, которым удалось преодолеть всевластие олигархов, укрепить единство страны и ее значимость на международной арене, создать экономический, политический, правовой, идеологический механизмы предотвращения ее десуверенизации и возможного распада. В равной степени она восприняла и их недостатки. На смену олигархическому капитализму пришел строй, который с известной степенью условности можно было бы назвать «бюрократическим капитализмом». И партия «Единая Россия» представляет собой, прежде всего, политическую силу чиновников. Не единственным, но наиболее ярким недостатком «бюрократического капитализма» является коррупция. Несмотря на законодательные нововведения, направленные на борьбу с этим объективно свойственным любой бюрократической власти явлением, преодолеть его можно только путем демократизации партийной системы посредством ее реформирования15.

Проблемы так называемой «партии власти» широко освещались в литературе. Так, С. В. Ус-тименко и А. Ф. Иванов выделяют три аспекта ответа на вопрос, почему в России не сформировалась до сих пор полноценная партийная система, представляющая партии, способные и получить социальную поддержку, и поставить под контроль высшую государственную бюрократию. Во-первых, сама политическая система — сочетание президентского правления и многопартийности — не благоприятствует формированию партийной системы. Правящая бюрократия (власть) до определенного времени не проявляла заинтересованности в том, чтобы нало-

жить на себя самоограничение в виде партийной системы. Манипулировать было проще, чем управлять. Во-вторых, само гражданское общество недостаточно развито, чтобы сформировать влиятельные политические институты, с которыми власти пришлось бы считаться. Наконец, в-третьих, и сами партии, по-видимому, пока не были готовы взять на себя ответственность за формирование партийного правительства. При этом в качестве главной проблемы «партии власти» указанные авторы определяют зависимость от государственной бюрократии, которая ее и формирует16. С учетом этих выводов можно принять и представленную в научной литературе позицию, суть которой заключается в том, что проблема демократичности партийной системы и политических партий современной России охватывает вопросы, касающиеся: 1) соответствия демократическим критериям построения политических партий «сверху»; 2) эффективности и возможности создания политических партий не обществом, а государством; 3) социальных перспектив существующей «партии власти»; 4) соотношения партии власти и оппозиционных партий как фактора, обусловливающего устойчивость политической системы и ее глобальную конкурентоспособность17.

Таким образом, вывод о завершенности партийного строительства в современной России был бы явно преждевременным. Вместе с тем приобретение Российской Федерацией глобальной конкурентоспособности не мыслится без формирования такой партийной системы, которая обеспечивала бы адекватное выражение многообразных политических и других интересов различных групп населения, играла роль стабилизирующего социального института. Решение такой серьезной проблемы зависит от эффективности выражения конституционного принципа идеологического и политического многообразия в реальных политических процессах. Это ставит актуальные задачи и перед конституционно-правовой наукой. С позиций этой отрасли российского правоведения перспективными для исследования представляются следующие вопросы: выявление особенностей соотношения понятий и сферы взаимодействия идеологического и политического многообразия,

способности соответствующих положений ст. 13 Конституции РФ, в ее существующей редакции, служить основой для развития российских политических партий, создание теории правовых средств реализации принципов идеологического и политического многообразия в такой социально значимой сфере, как формирование партийной системы Российской Федерации.

1 См.: Мосин, С. А. Презумции и принципы в конституционном праве Российской Федерации. М., 2009. С. 47-48.

2 См.: Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В. Д. Зорькина, Л. В. Лазарева. М., 2009. С. 145.

3 Гаджиев, Г. А. Об эластичности конституционных принципов и конституционной политике // Соврем. конституционализм. 2008. № 2. С. 5.

4 См.: Старостенко, К. В. Конституционно-политическое многообразие: сущность и проблемы реализации в Российской Федерации. СПб., 2008. С. 31-32.

5 См.: Уваров, А. А. Конституционно-правовые основы становления и развития гражданского общества в России : монография. М., 2010. С. 20.

6Авакьян, С. А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации. Конституционно-правовые основы. М., 1996. С. 81.

7 См.: Фарукшин, М. X. Некоторые проблемы и противоречия становления многопартийности в СССР / М. X. Фарукшин, А. Н. Юртаев // Сов. государство и право. 1991. № 10. С. 83.

8 См.: Кононов, К. А. Идеологическое многообразие как институт российского конституционного права : автореф. дис. . канд. юрид. наук М., 2009. С. 30.

9 См.: Лебедев, В. А. Суверенная демократия: проблемы партийного строительства в России XXI века : монография / В. А. Лебедев, В. В. Киреев. Челябинск, 2009. С. 24.

10 См.: Основы теории политических партий : учеб. пособие / под ред. С. Е. Заславского. М., 2007. С. 45.

11 [Электронный ресурс]: Режим доступа: http:// www.minjust.ru/ru/activity/nko/partii/

12 См.: Романенко, Л. М. Фаза стабильности по-российски // Власть. 2004. № 7. С. 5.

13 См.: Князев, Ю. К. Социальная рыночная экономика: теория и практика // Власть. 2004. № 7. С. 33.

14 См.: Васильев, В. А. Гражданское общество: Россия на пути к гражданскому обществу. М., 2001. С. 37.

15 См.: Лебедев, В. А. Указ. соч. С. 28.

16 См.: Устименко, С. В. «Партия власти» в современной России: ретроспектива и перспектива / С. В. Устименко, А. Ф. Иванов // Власть. 2004. № 7. С. 11.

Принцип идеологического и политического многообразия

Идеологическое и политическое многообразие – это конституционный принцип, который является неотъемлемым атрибутом демократического режима в РФ (ст. 13 Конституции РФ).

Идеологическое и политическое многообразие выступает важной основой общества и государства и выражается в народовластии, политическом многообразии, светском характере государства, свободе совести и вероисповедания, свободе информации, свободе волеизъявления, свободе мысли и слова.

Под идеологией в целом понимается система политических, правовых, религиозных, этических, эстетических и философских взглядов, идей и теорий. На основе своих убеждений люди могут свободно иметь и высказывать свое мнение, формировать и участвовать в различных общественных объединениях и т.д. В данном случае действует принцип – разрешено все, что не запрещено законом и не нарушает прав и свобод других лиц.

Основные характеристики принципа идеологического и политического многообразия:

Идеологическое многообразие – это возможность нормального сосуществования в обществе различных (в том числе прямо противоположных) философских, политических, правовых, экономических, религиозных взглядов, идей, теорий. Каждый вправе (самостоятельно или совместно с другими лицами) свободно создавать, распространять, защищать свои взгляды и идеи. Принцип идеологического многообразия является развитием неотъемлемых прав человека на свободу мысли, слова, информации, совести, вероисповедания, преподавания, отменой цензуры и т.д.

Гарантиями идеологического многообразия высыпают следующие конституционные права:

право неприкосновенности частной жизни, право личной и семейной тайны, право защиты своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23 Конституции РФ);
право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ч. 2 ст. 23 Конституции РФ);
свобода мысли и слова (ч. 1 ст. 29 Конституции РФ);
свобода СМИ (ч. 5 ст. 29 Конституции РФ);
право свободно выражать свои мнения и убеждения (ч. 3 ст. 29 Конституции РФ);
право свободного поиска, получения, передачи и распространения информации любым законным способом (ч. 4 ст. 29 Конституции РФ);
право личного обращения, направление индивидуальных и коллективных обращений граждан в государственные органы и органы МСУ (ст. 33 Конституции РФ);
право на предоставление достоверной информации о состоянии окружающей среды (ст. 42 Конституции РФ);
свобода всех видов творчества (ч. 1 ст. 44 Конституции РФ);
свобода преподавания (ч. 1 ст. 44 Конституции РФ);
право доступа к ценностям культуры (ч. 2 ст. 44 Конституции РФ);
право получения квалифицированной юридической помощи (ст. 48 Конституции РФ) и др.

Невозможность установления никакой идеологии в качестве государственной или обязательной – это необходимая гарантия принципа идеологического многообразия. Эта гарантия означает, во-первых, что государство не должно вмешиваться в сферу идеологии путем подчинения какому-либо идеологическому направлению, в том числе политическому, и, во-вторых, государство не вправе устанавливать какую-либо идеологию в качестве общеобязательной, то есть ограничивать права человека на свободу совести, мысли и слова.

В истории России была прямо противоположная ситуация. Так, последняя Конституция СССР 1977 г. закрепляла господство марксистско-ленинской идеологии, «идею научного коммунизма», руководящую роль Коммунистической партии Советского Союза. Остальные взгляды объявлялись неправильными, антинародными, а их носители подвергались государственным и политическим репрессиям, вплоть до высылки из страны и лишения советского гражданства.

Принцип политического многообразия (многопартийность) есть свобода образования и деятельности политических партий, выражающих волю населения или отдельных его субъектов, что исключает возможность партийной монополии, ущемление прав других, менее влиятельных, партий. Партии, в отличие от других общественных объединений, обладают самостоятельным конституционным статусом. В одном из решений Конституционный Суд РФ отметил, что с одной стороны, политические партии включены в процесс властных отношений, их деятельность непосредственно связана с организацией и функционированием публичной власти, а с другой стороны, это добровольные общественные объединения в рамках гражданского общества, которые выступают в качестве необходимого института представительной демократии (Постановлении Конституционного Суда РФ от 1 февраля 2005 г. № 1-П).
Свобода общественных объединений, включая и политические партии, т.е. возможность объединяться по взглядам, идеям, увлечениям. Так, в ст. 30 Конституции РФ указано, что каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Но в то же время никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем.
Пределы идеологического и политического многообразия, которые не могут быть безграничны. Например, запрещено создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни (ч. 5 ст. 13 Конституции РФ). Также запрещена пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства (ч. 2 ст. 29 Конституции РФ).

После внесения конституционных поправок 2020 г. вопрос об идеологическом нейтралитете государства несколько пошатнулся: впервые в Конституции РФ были закреплены религиозные ценности и идеалы, вера в Бога как духовно-нравственные основания исторического развития многонационального народа России.

По мнению одних авторов, это нарушает конституционные основы идеологического многообразия, по мнению других – расширяет интерпретацию категорий «идеологический нейтралитет» и «светский характер государства».