Толкование гражданско-правовых норм
Гражданско-правовые нормы – это принятые в обществе и закрепленные на законодательном уровне правила поведения, которые распространяются абсолютно на всех участников гражданских правоотношений.
Необходимо отметить, что гражданско-правовые нормы в обязательном порядке должны быть защищены со стороны государства, которое в данном случае играет роль гаранта законности и безопасности в области гражданских правоотношений.
На сегодняшний день в рамках гражданского права существуют следующие виды правовых норм, которые находят свое применение в отечественной системе права:
- Охранительные;
- Регулятивные;
- Обязывающие;
- Запрещающие;
- Управомачивающие.
Следует отметить, что структура правовой нормы гражданского права ничем не отличается от структуры правовых норм других отраслей и в общем виде представлена гипотезой, диспозицией, санкцией.
На современном этапе развития особой интерес представляет исследование норм гражданско-правового характера в различного рода комплексных отраслях права. Так, предмет комплексных отраслей права регламентируется с использованием правовых норм различной отраслевой принадлежности, а также собственно нормами комплексной отрасли, которые в большей степени носят процедурный характер.
Особенности толкования гражданско-правовых норм
Толкование гражданско-правовой нормы – это уяснение непосредственно ее смысла посредством устранения в рамках такой нормы неясностей и различного рода неточностей.
Непосредственно характер правовой нормы гражданского права зависит от степени ее обязательности к исполнению участниками гражданско-правовых отношений. С этой точки зрения все гражданско-правовые нормы наиболее целесообразно разделять на диспозитивные и императивные. В случае же, если гражданская норма содержит в себе правило, которое участники могут изменять по своему усмотрению, то такую норму можно отнести к диспозитивным нормам. Однако, следует отметить, что значительная часть регламентируемых действующим законодательством правоотношений носит регулируемых гражданским законодательством общественных отношений большинство норм гражданского права носит диспозитивный характер.
Как правило, в статьях, которые содержат диспозитивные нормы гражданского права, как правило, присутствует оговорка следующего содержания «если иное не предусмотрено договором». В то же время на императивный характер нормы могут указывать различного рода запреты следующего содержания «не допускается», «не могут», «недействительна». Однако, в том случае, если в статьях нормативно-правовых актов действующего гражданского законодательства отсутствуют какие-либо маркеры по аналогии с теми, которые описаны ранее, то характер в таком случае может быть выявлен на основании применяемых в рамках такой формы методов толкования.
На сегодняшний день в зависимости от субъекта толкования можно выделить такие виды толкования как:
- аутентическое; ;
- судебное;
- научное.
Например, аутентичное толкование имеет место быть в случае, когда смысл правовой нормы может быть разъяснен тем же органом государственной власти, которым и был принят нормативно-правовой акт, содержащий такую норму. В связи с этим аутентическое толкование имеет силу аналогичную толкуемой норме права.
Легальное толкование имеет место быть в случае, когда смысл правовой нормы не может быть разъяснен тем же органом государственной власти, которым и был принят нормативно-правовой акт, содержащий такую норму, а тем органом государственной власти, который на основании действующего законодательства имеет право разъяснять смысл таких норм. Например, Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ имеет право давать разъяснения по различным вопросам судебной практики, и подобное толкование в обязательном порядке должны будут учитывать в рамках своей деятельности все арбитражные суды РФ.
Судебное толкование имеет место быть в случае, когда смысл правовой нормы выявлен судебные органами власти в рамках выносимого таким судом решения или какого-либо определения по делу.
Следует отметить, что судебное толкование имеет обязательную силу исключительно для участников того дела, в рамках которого было вынесено соответствующее решение.
Научное толкование правовой норм (также называемое доктринальным) может применяться, если смысл правовой нормы разъясняется ученым в соответствующей литературе юридической направленности, а также в комментариях к актам гражданского законодательства, на различного рода научных конференциях и т. д.
Следует отметить, что подобное толкование не имеет обязательной силы, но оно способно оказывать значительное влияние на уяснение смысла закона теми органами государственной власти, толкование которых носит обязательный характер.
При классификации толкований правовых норм в зависимости от форм толкования выделяют:
- Грамматическое. В данном случае смысл нормы выявляется через правила грамматики;
- Логическое. В данном случае смысл нормы выявляется через правила формально логики;
- Систематическое. В данном случае смысл нормы гражданского права определяется посредством уяснения места данной нормы в системе действующего законодательства в области гражданских правоотношений, а также ее соотношения со смежными правовыми нормами.
При классификации толковании правовых норм в зависимости от объема выделяют:
- Буквальное. Данный вид толкования может применяться в случае, когда смысл закон в полной мере соответствует его тексту;
- Ограничительное Данный вид толкования может применяться в случае, когда смысл нормы несколько уже, чем ее текст;
- Расширительное. Данный вид толкования может применяться в случае, когда смысл нормы в некотором мере шире, чем ее текст.
Следует иметь ввиду, что расширительное толкование нормы права недопустимо в случае, когда речь идет о каком-либо исключении из общего правила или же, когда в рамках нормы приводится исчерпывающий список обстоятельств, при которых она может быть применена.
Толкование норм гражданского процессуального права
Рассмотрим необходимость и виды толкования норм гражданского процессуального права.
Правильное истолкование положений закона позволяет обеспечить его правильное применение. Как правило, положения и нормы закона формулируются максимально точно и четко, однако в ряде случаев возможны разночтения.
Право толкования закона предоставлено только строго установленным субъектам.
В зависимости от субъекта, который толкует норму, принято различать следующие виды толкования: аутентическое, легальное, судебное, доктринальное.
Аутентическое толкование предоставляет тот орган, который издал соответствующий нормативный акт. При этом случаи подобного толкования характеризуются крайней редкостью.
Легальное толкование производит орган, который наделен законом правом на толкование процессуальных или иных норм. Подобным правом наделены Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ.
Судебное толкование реализует суд в рамках рассмотрения гражданского дела, когда имеется необходимость истолковать применение нормы гражданского процессуального права по определенному вопросу.
Доктринальное толкование формулируется по вопросу применения нормы гражданского процессуального права в комментариях к закону, научных статьях, диссертациях, монографиях, учебниках. Подобное толкование норм гражданского процессуального права не выступает для судов обязательным.
Толкование при рассмотрении гражданских дел может иметь следующие формы: грамматическую, логическую, систематическую, историческую. Во многих ситуациях смысл закона прямо зависит от грамматического построения определенного выражения и фразы.
В некоторых случаях для правильного применения нормы гражданского процессуального права требуется сопоставление одной нормы закона с другой нормой. Нередко для правильного применения закона нужно обращаться к ранее изданному законодательству.
Нарушение норм процессуального права в гражданском процессе
Статья 391.9 ГПК РФ. Основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора (действующая редакция)
Судебные постановления, указанные в части второй статьи 391.1 настоящего Кодекса, подлежат отмене или изменению, если при рассмотрении дела в порядке надзора Президиум Верховного Суда Российской Федерации установит, что соответствующее обжалуемое судебное постановление нарушает:
1) права и свободы человека и гражданина, гарантированные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации;
2) права и законные интересы неопределенного круга лиц или иные публичные интересы;
3) единообразие в толковании и применении судами норм права.
Комментарий к ст. 391.9 ГПК РФ
1. Сущность рассмотрения судебного постановления в судебном заседании Президиума Верховного Суда РФ, исходя из целей и задач, стоящих перед судом надзорной инстанции, заключается в проверке правильности применения и толкования норм материального и процессуального права нижестоящими судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов надзорных жалобы, представления с целью выявить в пересматриваемых постановлениях наличие (отсутствие):
— нарушений прав и свобод человека и гражданина, гарантированных Конституцией РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами РФ;
— нарушений прав и законных интересов неопределенного круга лиц или иных публичных интересов;
— нарушений единообразия в толковании и применении судами норм права;
— фундаментальных нарушений норм материального или процессуального права, которые повлияли на законность обжалуемых судебных постановлений и лишили участников спорных материальных или процессуальных правоотношений права на доступ к правосудию, права на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права.
Для решения этого важного вопроса, по мнению теоретиков надзорного производства, суд надзорной инстанции должен во всяком случае убедиться в объективности правоприменительных актов суда нижестоящей инстанции, касающихся управления процессуальным поведением участников судопроизводства. В связи с тем что нормы гражданского процессуального права имеют своим назначением обеспечить правильное регулирование материально-правовых отношений, суд надзорной инстанции должен учитывать, в какой мере процессуальное нарушение отразилось на материально-правовом интересе лиц, участвующих в деле. Кроме того, предмет надзорной проверки законности применения норм процессуального права расширяется за счет того, что проверке подлежат не только нормы, регулирующие существо материально-правового спора, но и процессуальные акты судов нижестоящих инстанций, благодаря которым возникают и развиваются процессуальные отношения .
См.: Комиссаров К.И. Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства: Автореф. дис. . доктора юрид. наук. Свердловск, 1971. С. 26.
В положениях комментируемой статьи законодатель закрепил основные ориентиры для судей Верховного Суда РФ при рассмотрении в судебном заседании Президиумом Верховного Суда РФ надзорных жалобы, представления на судебные постановления судов нижестоящих инстанций. Согласно позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 5 февраля 2007 г. N 2-П, отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если в результате судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, существенно нарушены права и свободы человека и гражданина, права и законные интересы неограниченного числа лиц, иные защищаемые законом публичные интересы. Основанием для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда не может быть единственно другая точка зрения суда надзорной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело. Как неоднократно указывал Европейский суд по правам человека в постановлениях, касающихся производства в порядке надзора по гражданским делам в Российской Федерации, принцип res judicata предполагает, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления; одна лишь возможность наличия двух точек зрения по одному и тому же вопросу не может являться основанием для пересмотра (п. 52 Постановления Европейского суда по правам человека от 24 июля 2003 г. по делу «Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации» (жалоба N 52854/99)). Иной подход приводил бы к несоразмерному ограничению принципа правовой определенности.
Таким образом, основаниями для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений в рамках гражданского процессуального законодательства могут выступать лишь такие ошибки в толковании и применении закона, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита нарушенных прав и свобод, а также защита охраняемых законом публичных интересов. В связи с этим в юридической литературе по гражданскому процессу суду надзорной инстанции при рассмотрении дел, которые ранее пересматривались в судах первой, апелляционной или кассационной инстанций, предлагается сосредоточивать внимание в первую очередь на выявлении правомерности определений судов вышестоящих инстанций, а законность решений и определений суда первой инстанции проверять для установления правильности актов их пересмотра, что позволило бы избежать дублирования работы при пересмотре, усилило бы процессуальную экономию в надзорном производстве без снижения гарантии законности в правосудии .
См.: Зайцев И.М. Устранение ошибок в гражданском процессе. Саратов, 1985. С. 131.
Конституционный Суд РФ рекомендует суду надзорной инстанции, исходя из предписаний комментируемой нормы, устанавливать, являются ли обстоятельства, приведенные в надзорной жалобе в качестве оснований для отмены (изменения) судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия — соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права .
См. подробнее: Определение Конституционного Суда РФ от 25 февраля 2013 г. N 156-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Купцова Геннадия Васильевича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», статьей 4 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и статьями 3, 4, 134, 255 и 391.9 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации».
2. В пп. 1 — 3 комментируемой статьи сформулирован перечень оснований для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора, которые конкретизируются Президиумом Верховного Суда РФ по результатам рассмотрения в порядке надзора каждого конкретного обжалуемого судебного постановления суда нижестоящей инстанции. Среди безусловных оснований отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора законодатель в п. 1 комментируемой статьи обозначил нарушение обжалуемым судебным постановлением прав и свобод человека и гражданина, гарантированных Конституцией РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации. Так, в частности, судебная практика в качестве такого основания рассматривает нарушение судами нижестоящих инстанций специальных правил подсудности при вынесении обжалуемых судебных постановлений.
Пример: как указано в Постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2016 г. N 14ПВ16, нарушение норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на законность обжалуемых судебных постановлений и лишили участников спорных материальных или процессуальных правоотношений возможности осуществления прав, гарантированных гражданским процессуальным законодательством, в том числе права на доступ к правосудию, права на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон, либо существенно ограничили эти права, являются основаниями для отмены обжалуемого судебного постановления в порядке надзора. Поскольку гражданское дело возбуждено и рассмотрено судом, которому оно не было подсудно, то все судебные постановления, принятые этим судом, являются незаконными. Такие допущенные судом нарушения специальных правил подсудности являются фундаментальными, нарушают гарантированное Конституцией РФ право на судебную защиту, включающее право на рассмотрение дела тем судом, которому оно подсудно в соответствии с законом.
3. Нарушение обжалуемым в порядке надзора судебным постановлением суда нижестоящей инстанции прав и законных интересов неопределенного круга лиц или иных публичных интересов также является основанием для принятия Президиумом Верховного Суда РФ решения об отмене или изменении такого судебного акта в порядке надзора. В законодательстве и судебной практике отсутствует однозначная единая трактовка как понятия «интересы неопределенного круга лиц», так и понятия «публичные интересы». В судебной практике под законными интересами неопределенного круга лиц понимают множественность участников соответствующих материальных правоотношений, в которой невозможно заранее предвидеть ее поименный состав применительно к любому отдельно взятому моменту времени, относя их к разновидности публичных интересов (см. подробнее Апелляционное определение Тамбовского областного суда от 1 июля 2015 г. по делу N 33-1949/2015).
В юридической литературе права и интересы неопределенного круга лиц исходя из содержания комментируемой нормы также рассматриваются в качестве составной части публичных интересов. При этом, как отмечают ученые, основной содержательной проблемой применения рассматриваемого основания является неопределенность того, что понимать под публичными интересами, которое и в доктрине гражданского процесса понимается по-разному . Так, например, одни ученые предлагают в понятие «публичные интересы» включать такие признаки, как принадлежность обществу, общесоциальный характер, относимость к неопределенному количеству людей и их реализацию как условие реализации частных интересов . Другие понимают под публичным интересом общественный интерес, составными элементами которого выступают интересы неопределенного круга лиц и интересы государства .
См.: Князькин С.И. Экстраординарный характер деятельности надзорной судебной инстанции в гражданском и арбитражном процессе России. М.: Инфотропик Медиа, 2015.
См.: Шарнина Л.А. Частные и публичные интересы в конституционном и муниципальном праве // Конституционное и муниципальное право. 2005. N 4.
См.: Будак Е.В. Принципиальное значение дела и нарушение публичного интереса — основания к отмене решения суда в порядке ревизии по ГПК Германии и в порядке надзора по АПК РФ // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 11. С. 37.
Таким образом, изложенное показывает, что в настоящее время в теории и практике отсутствует единство в определении закрепленных в комментируемой норме понятий, являющихся ориентирами для Президиума Верховного Суда РФ при принятии постановления об отмене или изменении судебных постановлений судов нижестоящих инстанций в порядке надзора, что обусловлено, конечно же, отсутствием законодательно определенных формулировок. В связи с этим представляется возможным согласиться с позицией С.И. Князькина, считающего, что отсутствие выработанных критериев квалификации того или иного дела как нарушающего публичные интересы приводит к разнообразию судебной практики надзорной инстанции и вынуждает суд надзорной инстанции действовать методом проб и ошибок, основываясь при принятии судебных актов на внутреннем убеждении судей .
См.: Князькин С.И. Экстраординарный характер деятельности надзорной судебной инстанции в гражданском и арбитражном процессе России. М.: Инфотропик Медиа, 2015.
4. Еще одним основанием для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора, закрепленным в п. 3 комментируемой статьи, является нарушение обжалуемым судебным постановлением единообразия в толковании и применении судами норм права. Согласно позиции Президиума Верховного Суда РФ, выраженной в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 3 (2015), утвержденном 25 ноября 2015 г., под нарушением судебным постановлением единообразия в толковании и применении норм права понимается такое толкование и применение правовых норм в судебном постановлении, которое противоречит разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ, а также в постановлении Президиума Верховного Суда РФ. В силу п. п. 2, 3, 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов. Поскольку в силу ч. 4 ст. 198 ГПК РФ в решении суда должен быть указан закон, которым руководствовался суд, необходимо указать в мотивировочной части материальный закон, примененный судом к данным правоотношениям, и процессуальные нормы, которыми руководствовался суд.
Пример: Президиум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 23 ноября 2016 г. N 13ПВ16 пришел к выводу, что при рассмотрении дела в кассационном порядке Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ допущено нарушение единообразия в толковании и применении норм как материального, так и процессуального права.
Отменяя принятые по делу судебные постановления, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сослалась на необоснованное освобождение судом ООО от солидарной ответственности, однако в то же время применила положения п. 1 ст. 325 ГК РФ о том, что исполнение солидарной обязанности полностью одним из должников освобождает остальных должников от исполнения кредитору, и приняла по делу новое решение об отказе в иске, тем самым допустив нарушения в применении норм материального права. Далее, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, принимая новое решение об отказе в иске, отвергла установленный судом на основании оценки и исследования доказательств факт недостаточности предоставленного потерпевшему исполнения, а также установленный судом размер надлежащего исполнения и установила новый факт полного исполнения владельцами источников повышенной опасности обязанности по компенсации причиненного истцу морального вреда. Принимая такое решение, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ вышла за пределы полномочий, предоставленных законом суду кассационной инстанции, установив, по существу, новые обстоятельства дела и отвергнув обстоятельства, установленные судами первой и апелляционной инстанций, что противоречит как нормам гражданского процессуального законодательства, так и позиции Пленума Верховного Суда РФ, изложенной в п. 4 Постановления от 11 декабря 2012 г. N 29, указывающей на недопустимость установления судом кассационной инстанции новых обстоятельств, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.
«КОММЕНТАРИЙ К РАЗДЕЛУ IV «ПЕРЕСМОТР ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ СУДЕБНЫХ ПОСТАНОВЛЕНИЙ» ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 14 НОЯБРЯ 2002 Г. № 138-ФЗ»
Отмена Верховным Судом решения по процессуальным основаниям – случайность?
Сугубо процессуальные нарушения крайне редко становятся основанием для отмены вступивших в законную силу судебных актов. Как известно, есть безусловные основания для отмены, которые представляют собой столь грубые, или существенные, нарушения процессуального законодательства, что сам факт этого нарушения позволяет усомниться в законности судебного акта (ч. 4 ст. 270, ч. 4 ст. 288 АПК РФ). Иные процессуальные нарушения могут повлечь отмену судебного акта только в случае, если они привели или могли привести к принятию неправильного судебного акта (ч. 3 ст. 270, ч. 3 ст. 288 АПК РФ). Эти основания для отмены дифференцированы в процессуальном законодательстве применительно к апелляционной и следующей за ней кассационной инстанциям (имеются в виду суды округов). Предполагается, что наиболее грубые процессуальные нарушения должны исправляться судами до Верховного Суда РФ – во всяком случае, те из них, которые носят очевидный характер. Хотя и процессуальные нарушения со стороны судов апелляционной и кассационной инстанций не исключены, к сожалению.
Суды, как правило, неохотно отменяют судебные акты по причине лишь процессуальных нарушений, даже если они действительно могли повлиять на выводы суда по существу спора, обычно ссылаясь на них лишь в совокупности с указанием на нарушения материального права, часто при этом указывая не на одно, но на комплекс процессуальных нарушений. Наиболее вероятно это для случаев неправильного применения норм о доказывании. К примеру, если нарушены были правила о бремени доказывания, существует высокая вероятность того, что суд пришел бы к иным выводам, если бы правила процесса соблюдались надлежащим образом. Однако наличие таких нарушений даже отследить непросто. Как правило, при оставлении судебного акта в силе перечисляется лишь то, что в глазах вышестоящего суда подкрепляет судебный акт, свидетельствует о его правильности, а не то, что его порочит, даже если недостатков «не хватает» для того, чтобы отменить судебный акт.
В случае же выявления безусловных оснований (например, неизвещение, неподписание судебного акта кем-либо из судей, отсутствие протокола) у суда проверочной инстанции не остается другого выбора. В судебной практике имели место единичные, пожалуй, случаи, когда такого рода нарушения доходили до суда высшей инстанции. Для предотвращения таких ситуаций ВАС РФ даже разъяснил в Пленуме, посвященном пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам, что подобные нарушения со стороны суда кассационной инстанции могут быть отнесены к вновь открывшимся обстоятельствам (чтобы самому не заниматься столь очевидными отменами). Для арбитражных судов это разъяснение действует и сейчас.
В настоящее время процессуальные нарушения, прямо подпадающие под определение безусловных оснований для отмены, все же встречаются не так часто. Гораздо чаще возникают ситуации, когда судом допущена вроде бы грубая ошибка в применении правил процесса, которая прямо к таким основаниям не относится, но по степени существенности нарушения приближается к ним. Поэтому важно понять: в силу самого процессуального нарушения per se судебный акт подлежит отмене или требуется оценка со стороны суда того, привело ли это к принятию неправильного судебного акта?
Для практики может быть актуально, во-первых, толкование безусловных оснований для отмены, так как не всегда очевидно, относятся ли к ним те или иные нарушения. Так, к примеру, в Определении Конституционного Суда РФ от 3 апреля 2014 г. № 656-О по запросу Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда рассматривался вопрос о толковании такого имеющего конституционное содержание безусловного основания для отмены, как «незаконный состав суда», – применительно к процедуре замены судей.
Во-вторых, нужно понять, не расширился ли фактически перечень, т.е. не появились ли в судебной практике новые основания для отмены, которые, по сути, являются безусловными, хотя в законе в качестве таковых не названы.
Таким основанием можно считать, к примеру, несоответствие резолютивной части судебного акта объявленной (как полностью, так и частично). Данное основание для отмены появилось в практике ВАС РФ с тех пор, как аудиозапись судебного заседания стала обязательной и официальной.
Есть такие случаи в практике СКЭС ВС РФ и в настоящее время. Например, определения от 6 апреля 2017 г. № 305-ЭС16-17903 и от 21 июля 2017 г. № 305-ЭС17-3225.
В-третьих, можно рассмотреть вопрос о том, какие процессуальные нарушения являются хотя и не безусловными основаниями для отмены судебных актов, но настолько значимыми, что все же влекут отмену. Можно предположить, что именно на такие ситуации рассчитана законодательная формула «могло привести к принятию неправильного судебного акта», однако такого рода нарушения условно могут быть обозначены даже как «промежуточные» (между безусловными и другими исключительно процессуальными основаниями для отмены). Полагаем, это применимо к случаям, если характер нарушения таков, что оно неизбежно вызывает сомнения в законном и обоснованном судебном разбирательстве, не согласуется с задачами судопроизводства (см. ст. 2 АПК РФ). Представляется, что наиболее грубые процессуальные нарушения, которые можно так квалифицировать, связаны с нарушением права участвующих в деле лиц на судебную защиту их прав и законных интересов.
Следует отметить, что любое отдельно взятое нарушение прав участвующих в деле лиц само по себе едва ли может быть основанием для отмены. Процессуальный закон дает лишь критерий «привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта». В основаниях для отмены судебных актов Судебной коллегией ВС РФ в АПК РФ по аналогии с ГПК РФ вроде бы значится необходимость восстановления и защиты нарушенных прав и в случае процессуальных нарушений тоже, но через союз «и» с критерием «повлияли на исход дела».
Эти нормы призваны обратить внимание на то, что как бы печально ни было нарушение процессуальных прав заявителя жалобы, само по себе оно не влечет отмену судебного акта, ставшего результатом рассмотрения дела, в котором нарушения были допущены. Однако степень такого нарушения, по нашему мнению, все же должна судами учитываться, и Верховный Суд РФ на это суды ориентирует.
В не так давно принятом Определении СКЭС ВС РФ от 21 августа 2017 г. № 305-ЭС17-7914 основанием для отмены послужило то обстоятельство, что апелляционный суд принял решение по существу обособленного спора, не располагая томом дела, в котором находились доказательства, представленные процессуальным оппонентом конкурсного управляющего – физическим лицом – заявителем жалобы в ВС РФ.
В этом определении есть указание на значительность нарушения и на то, что оно могло привести к принятию неправильного решения по существу, хотя и без ссылки на конкретную норму АПК РФ. Тем не менее в нем также есть указание на существенное нарушение судами апелляционной и кассационной инстанций права заявителя на судебную защиту. Полагаем, что оно могло бы быть дополнено и ссылкой на нарушение основополагающих принципов судопроизводства (прежде всего таких, как равенство, состязательность).
Поэтому то, что на первый взгляд может показаться технической ошибкой или небрежностью со стороны суда, может иметь гораздо большее правовое значение, если речь идет о нарушении фундаментальных принципов судебного процесса. И реакция Верховного Суда РФ в виде отмены по данному основанию судебных актов важна, поскольку призвана обратить внимание судов и на недопустимость игнорирования базовых прав участников процесса, и на отграничение процессуальных нарушений, наличие которых критично для оценки законности и обоснованности судебного акта. При этом значимым является то, что к применению норм материального права это нарушение не имеет непосредственного отношения и судебные акты отменяются независимо от того, правы ли были суды по существу. Поэтому и исследование сути спора применительно к данному вопросу не требуется.
В качестве других примеров сугубо процессуальных и грубых нарушений в практике СКЭС ВС РФ можно привести следующие:
– отмена судом округа не того постановления, в отношении которого была подана жалоба заявителем (обжаловались не судебные акты по существу спора, а судебные акты, касающиеся разъяснения решения суда), хотя в этом случае нарушение было квалифицировано как выход суда за пределы предоставленных ему законом полномочий, т.е. самостоятельное процессуальное основание для отмены, отличное от перечисленных в ч. 3 и 4 ст. 288 АПК РФ, – Определение от 17 августа 2017 г. № 308-ЭС17-6692;
– ошибка в указании адреса суда, осуществляющего организацию видео-конференц-связи, которая квалифицирована как ненадлежащее извещение, – Определение от 30 марта 2017 г. № 305-ЭС16-20857.
Таким образом, наиболее грубые процессуальные нарушения, повлекшие явное нарушение прав участвующего в деле лица, которые идут вразрез с базовыми процессуальными принципами, должны признаваться основаниями для отмены судебных актов, хотя степень необходимости оценивать их последствия по тем или иным критериям может различаться в каждом конкретном случае. Иногда такие нарушения носят более очевидный характер, иногда менее, что также вызывает сомнения в возможности обобщения подобного рода случаев в виде официального разъяснения Верховного Суда РФ. Кроме того, они разнообразны и непредсказуемы, в любом случае носят характер исключения из правила, которое – имея в виду дела, поступившие на рассмотрение ВС РФ, – либо допустил суд округа как кассационная инстанция, либо нижестоящими судами было проигнорировано. Поэтому вопрос в этой сфере часто стоит не как «допустимо или нет», а как «насколько это значимо», хотя, конечно, судам надлежит соблюдать любые (все) процессуальные нормы в своей деятельности.
Статья 387 ГПК РФ. Основания для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке (действующая редакция)
Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Комментарий к ст. 387 ГПК РФ
1. Несмотря на лаконичность изложения комментируемой статьи, она представляет собой квинтэссенцию всего кассационного производства, цель деятельности суда кассационной инстанции, поскольку суд кассационной инстанции при рассмотрении кассационных жалобы, представления с делом должен установить наличие или отсутствие оснований для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке, о которых и идет речь в комментируемой статье. Согласно ныне действующему гражданскому процессуальному законодательству суд кассационной инстанции не подменяет собой суд первой, апелляционной инстанций, пересматривая вновь дело, а выполняет совершенно иную функцию — проверяет судебное постановление с точки зрения законности и обоснованности. Кассационный суд в настоящее время является судом по вопросам права , поскольку в соответствии с положениями комментируемой нормы основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
См.: Ярков В.В. Новеллы ГПК РФ: «Новое вино в старые меха» // Юридическая газета. 2011. N 1-2. С. 2.
Комментируемая норма воспроизводит правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении от 5 февраля 2007 г. N 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан», согласно которой основаниями для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений нижестоящих судов могут выступать лишь такие ошибки в толковании и применении закона, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита нарушенных прав и свобод, а также защита охраняемых законом публичных интересов . При этом определение наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретным делам судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который исходя из предписаний комментируемой нормы должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений в кассационном порядке, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия — соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права. Конституционный Суд РФ обращает внимание, что предписания комментируемой статьи не препятствуют суду кассационной инстанции обеспечивать справедливый баланс между публичными интересами и интересами конкретного гражданина, в пользу которого были вынесены судебные постановления, обжалуемые в кассационном порядке .
См. подробнее: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 25 октября 2016 г. N 2289-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Краснощекова Александра Владимировича на нарушение его конституционных прав рядом положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьей 333.18 Налогового кодекса Российской Федерации».
См. подробнее: Определения Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2008 г. N 1024-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Дементьевой Ирины Геннадьевны, Жарковой Натальи Евгеньевны и других на нарушение их конституционных прав статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации», от 4 июня 2007 г. N 423-О-П «По запросу Московского областного суда о проверке конституционности статей 387 и 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» и др.
Таким образом, простое несогласие с применением материального права не является по своей сути исключительным обстоятельством, оправдывающим отклонение от принципа правовой определенности (см. Постановление Европейского суда по правам человека от 7 июня 2007 г. по делу «Геннадий Кот (Gennadiy Kot) против Российской Федерации» (жалоба N 76542/01)). Принцип правовой определенности предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления. Иная точка зрения суда кассационной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда. Согласно позиции Европейского суда по правам человека отступления от этого принципа оправданны, только если они необходимы в обстоятельствах существенного и неопровержимого характера, таких как фундаментальные ошибки или ошибки в отправлении правосудия (см. Постановления Европейского суда по правам человека от 28 октября 1999 г. по делу «Брумареску (Brumarescu) против Румынии» (жалоба N 28342/95), от 24 июля 2003 г. по делу «Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации» (жалоба N 52854/99)).
В связи с этим в комментируемой норме законодатель акцентирует внимание правоприменителя на том, что нарушения, допущенные судом, вынесшим обжалуемый судебный акт, должны быть существенными. Использование федеральным законодателем в данном случае такой оценочной характеристики, как существенность нарушения, по мнению Конституционного Суда РФ, обусловлено тем, что разнообразие обстоятельств, подтверждающих наличие соответствующих оснований, делает невозможным установление их перечня в законе и само по себе не может расцениваться как недопустимое: предоставление суду кассационной инстанции определенной свободы усмотрения при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке не противоречит принципу доступности правосудия и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия. В соответствии со сложившейся судебной практикой существенность нарушений оценивается и признается с учетом конкретных обстоятельств дела и значимости последствий нарушений для лица, в отношении которого они допущены. По смыслу комментируемой нормы во взаимосвязи с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод и с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ существенным нарушением, являющимся основанием для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке, может быть признано не всякое нарушение норм материального и процессуального права. Основания для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений должны отвечать конституционно значимым целям и в соответствии с принципом соразмерности не нарушать баланс справедливости судебного решения и его стабильности .
См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. N 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан».
Таким образом, отмена или изменение судебного постановления в кассационном порядке допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего судебного разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможны восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Существенным, как отмечается в научной литературе по гражданскому процессу, является нарушение, которое ведет к ошибке принципиального характера или к значительному ущемлению чьих-либо прав .
См.: Комиссаров К.И. Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства: Автореф. дис. . доктора юрид. наук. Свердловск, 1971. С. 31.
Пример: Постановлением Президиума Оренбургского областного суда от 15 мая 2017 г. N 44Г-59/2017 было отменено Апелляционное определение Оренбургского областного суда. Причиной этому послужило то обстоятельство, что судом апелляционной инстанции не были выполнены требования действующего гражданского процессуального законодательства, касающиеся обязанности суда определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, а именно судом не были установлены среднерыночные значения процентных ставок по договорам займа, заключенным с микрофинансовыми организациями, а их величина не была сопоставлена с условиями кредитования в микрофинансовой организации, что позволило бы в случае превышения среднерыночных значений таких процентов уменьшить их размер до допускаемого предела. Принимая во внимание, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения указанных выше требований закона, что повлияло на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов П.Н.В., в целях исправления допущенной ошибки в применении норм материального права суд кассационной инстанции пришел к выводу о необходимости отмены Апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Приведем также пример нарушения судами нижестоящих инстанций норм материального права, которое явилось причиной отмены судебного постановления в кассационном порядке.
Пример: по мнению суда кассационной инстанции, исходя из содержания оспариваемых судебных актов, районный суд и суд апелляционной инстанции не давали какой-либо оценки содержанию пункта договора, заключенного между сторонами, с точки зрения наличия или отсутствия достигнутого между сторонами соглашения о договорной неустойке. Выводы об этом, а также об определении размера неустойки и механизма ее начисления в судебных актах отсутствуют.
Поскольку положения ч. 2 ст. 390 ГПК РФ предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, президиум Пермского краевого суда не вправе самостоятельно делать выводы о наличии или отсутствии между сторонами соглашения о договорной неустойке.
В связи с тем что судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции допущены существенные нарушения норм материального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита прав и интересов ответчика, решение суда первой инстанции в части взыскания неустойки и Апелляционное определение в части отказа в удовлетворении апелляционной жалобы об отмене решения в части взыскании неустойки и о взыскании неустойки были отменены с направлением дела в суд первой инстанции (см. Постановление Президиума Пермского краевого суда от 15 декабря 2017 г. N 44-г-102/2017).
2. Законодателем в комментируемой статье четко не разрешен вопрос, какие именно нарушения процессуальных норм следует считать основаниями для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке, что вызывает обоснованную критику и позволяет ученым и практикам предлагать свое видение данного вопроса. По мнению ученых, вызывает вопросы формулировка «нарушения, повлиявшие на исход дела»; не вносит никакого нового смысла формулировка «без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов» . Ввиду такой неопределенности учеными предлагается в качестве оснований для безусловной отмены судебных решений, например, рассматривать нарушение основополагающих принципов гражданского процессуального права, норм, устанавливающих правила доказывания, а также требований к полноте и оформлению протоколов или процессуальных актов, оканчивающих производство по делу, в том числе в следующих случаях:
См. подробнее: Масаладжиу Р.М. Доступность правосудия на стадии надзорного производства в свете Федерального закона N 330-ФЗ // Актуальные проблемы российского права. 2008. N 3 (8). С. 260.
1) рассмотрение дела судом при нарушении его состава или компетенции;
2) нарушение прав заинтересованного лица на участие в деле, в том числе если суд разрешил вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, или рассмотрел дело в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания по правилам гражданского процессуального законодательства;
3) нарушение требований к принятию, подписанию, полноте, непротиворечивости и оформлению решения суда;
4) рассмотрение дела в ненадлежащем судебном порядке;
5) отсутствие в деле протокола судебного заседания .
См.: Бондусь Е.А., Бортникова Н.А. Нарушения норм гражданского процессуального права, влекущие отмену судебных решений // Исполнительное право. 2010. N 3. С. 15.
Ученые считают, что норма об основаниях для отмены или изменения судебных актов должна быть сформулирована ясно и четко, максимально исключая судебное усмотрение в вопросе применения данных оснований к конкретным ситуациям, и в то же время без указания частных, единичных случаев ошибочности судебных актов, поскольку ни в одном перечне все многообразие жизненных ситуаций перечислить невозможно, а указание частичного перечня не имеет никакого смысла . Для решения этого вопроса представляется, что правоприменители по аналогии закона могут обращаться к положениям ч. 4 ст. 330 ГПК РФ, устанавливающей безусловные основания для отмены решения суда первой инстанции. Включенные в перечень, содержащийся в указанной норме, процессуальные нарушения, безусловно, оказывают негативное влияние на исход дела, а восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, защита охраняемых законом публичных интересов невозможны без устранения таких нарушений.
См.: Масаладжиу Р.М. К вопросу об основаниях для отмены или изменения судебных актов в судах надзорных инстанций в контексте доступности правосудия // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 4. С. 42.
Следует отметить, что судебная практика также идет по пути конкретизации нарушений, которые могут повлечь за собой изменение вступившего в законную силу судебного решения. Так, п. 3 ст. 16.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» предусмотрено обязательное взыскание со страховщика штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего в размере 50% от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определенной судом, и размером страховой выплаты, осуществленной страховщиком в добровольном порядке, если суд удовлетворяет требования потерпевшего — физического лица об осуществлении страховой выплаты. Ввиду этого при удовлетворении судом требований потерпевшего суд должен одновременно разрешить вопрос о взыскании с ответчика штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований независимо от того, заявлялось ли такое требование суду. В противном случае, как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 г. N 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», отсутствие в решении суда указания на взыскание штрафа может служить основанием для изменения решения судом кассационной инстанции при рассмотрении соответствующей жалобы.
«КОММЕНТАРИЙ К РАЗДЕЛУ IV «ПЕРЕСМОТР ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ СУДЕБНЫХ ПОСТАНОВЛЕНИЙ» ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 14 НОЯБРЯ 2002 Г. № 138-ФЗ»
СУДЕБНОЕ ТОЛКОВАНИЕ — ИСТОЧНИК ЮРИДИЧЕСКИХ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ФАКТОВ В СОВРЕМЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ Текст научной статьи по специальности «Право»
В статье освещаются источники юридических процессуальных фактов — ключевой элемент в вопросе определения содержания данного понятия, а также в вопросе определения их значения в науке гражданского судопроизводства. Показано, что современное гражданское судопроизводство требует изменения подходов к вопросу определения источника гражданско-процессуального законодательства, содержащего форму его реализации. Обоснован вывод о том, что сегодня судебное толкование высших судов Российской Федерации является источником процессуальных фактов.
Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Кукуев Сергей Юрьевич
JUDICIAL INTERPRETATION — SOURCES OF LEGAL PROCEDURAL FACTS IN MODERN CIVIL PROCEDURE
Sources of legal procedural facts — are the key element in determining of legal procedural facts definition, as well as in determining of its meaning in civil procedure. Modern civil procedure requires changes of approach in determining of civil procedural legislation source, which contains the form of its realization. Determining of judicial interpretation place and examination of this interpretation as the source of determining of process form — shall be objective of the present research.
Текст научной работы на тему «СУДЕБНОЕ ТОЛКОВАНИЕ — ИСТОЧНИК ЮРИДИЧЕСКИХ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ФАКТОВ В СОВРЕМЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ»
6. Дождев Д.В. Международная модель траста и унитарная концепция права собственности // Человек и его время: Жизнь и работа Августа Рубанова. М.: Волтерс Клувер, 2006. С.251-286.
7. Hague Convention on the Law Applicable to Trusts and on their Recognition, 1984.
8. Shinomiya, K. Shintaku-Ho, Trust Law, № 2nd ed, 1989, pp. 61-62.
9. LePaulle, Traite theoretique et practique des trusts, 1932, pp. 21-29.
10. ГК Российской Федерации (часть вторая) (статьи 454 — 1109) (с изменениями на 7 апреля 2015 года).
11. Trust Law in Taiwan, http://db.lawbank.com.tw/Eng/flaw/flawdaT01.asp?lsid=FL022060)
12. Hague Convention on the Law Applicable to Trusts and on their Recognition, 1984
МОРОЗ МАКСИМ ИГОРЕВИЧ — аспирант кафедры гражданского права и процесса Балтийского федерального университета им. И. Канта, старший риск-менеджер отдела анализа риска регионов России и СНГ управляющей компании «Содружество-Соя» (meg8639@mail.ru)
MOROZ, MAXIM I. — Ph.D. student, Department of Civil Law and Procedure, Baltic Federal University. Kant, Department of the Russian regions and CIS countries of the management company "Commonwealth — Soybeans", the risk-manager.
СУДЕБНОЕ ТОЛКОВАНИЕ — ИСТОЧНИК ЮРИДИЧЕСКИХ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ФАКТОВ В СОВРЕМЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ
Ключевые слова: юридические процессуальные факты в гражданском судопроизводстве; процессуальные правоотношения; источники юридических процессуальных фактов, судебное толкование.
В статье освещаются источники юридических процессуальных фактов — ключевой элемент в вопросе определения содержания данного понятия, а также в вопросе определения их значения в науке гражданского судопроизводства. Показано, что современное гражданское судопроизводство требует изменения подходов к вопросу определения источника гражданско-процессуального законодательства, содержащего форму его реализации. Обоснован вывод о том, что сегодня судебное толкование высших судов Российской Федерации является источником процессуальных фактов.
JUDICIAL INTERPRETATION — SOURCES OF LEGAL PROCEDURAL FACTS IN MODERN CIVIL
Keywords: legal procedural facts in the civil procedure; procedural relations; sources of legal procedural facts, judicial interpretation.
Sources of legal procedural facts — are the key element in determining of legal procedural facts definition, as well as in determining of its meaning in civil procedure. Modern civil procedure requires changes of approach in determining of civil procedural legislation source, which contains the form of its realization. Determining of judicial interpretation place and examination of this interpretation as the source of determining of process form — shall be objective of the present research.
Прежде чем раскрыть проблему источников процессуальных фактов в современном гражданском процессе, следует обратиться к понятию процессуального факта. Юридический процессуальный факт в общеизвестном понимании — обстоятельство, влияющее на возникновение, изменение и прекращение процессуальных отношений. Как отмечает Марченко М.Н., подобное обстоятельство должно быть непосредственно связанно с нормой права [1], которая расценивает наступление обстоятельства как условие, порождающее одно или несколько перечисленных последствий.
Рожкова М.А. указывает, что юридические факты, в том числе и процессуальные, становятся таковыми только при наступлении следующих условий: 1 они закреплены в норме права правовой модели обстоятельства, с наступлением которого связывают определенные последствия; 2 указанное в норме обстоятельство наступило; 3 норма права, под действие которой попало обстоятельство, реализовалась [2]. Обобщая изложенное, она определяет юридический процессуальный факт как реальное действие (бездействие)
участника судебного процесса. С его правовой моделью процессуальное право связывает определенные процессуальные, процедурные последствия и фактическое осуществление которого влечет соответствующие последствия применительно к элементарному процессуальному отношению или сложному процессуальному отношению [2].
Ярков В.В., посвятивший докторскую диссертацию юридическим фактам в цивилистическом процессе, определяет процессуальные факты как реальные жизненные обстоятельства, закрепленные в нормах права. Он рассматривает их как достоверные, либо дефектные, порождающие конкретные правовые последствия с учетом диспозитивного характера процессуальных прав, познающиеся и фиксирующиеся в определенной правовой форме [3].
При сравнении понятий Рожковой М.А. и Яркова В.В. следует обратить внимание на признак, обозначаемый указанными правоведами по-разному. В данном случае это место закрепления процессуальных фактов — процессуальное право и процессуальная норма. Предполагается, что оба автора отождествляют указанные понятие как единое -законодательство о гражданском судопроизводстве.
Само содержание законодательства о гражданском судопроизводстве определяется в нормах Конституции Российской Федерации, Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации», Гражданского процессуального кодекса, Арбитражного процессуального кодекса и принимаемых в соответствие с ними других федеральных законов. Порядок гражданского судопроизводства у мирового судьи определяется Федеральным законом «О мировых судьях в Российской Федерации». Указанное предполагает, что источниками процессуальных фактов могут выступать только нормы законодательства, на которые ссылаются ГПК и АПК.
При этом Ярков В.В. отмечает, что источники юридических процессуальных фактов могут содержаться в материально-правовых актах [3]. Этот тезис также находит свое подтверждение в доводах Мохова А.А., который приводит примеры процессуальных норм, закрепленных в нормах материального права [5], указывая в качестве таковых семейное, трудовое и жилищное законодательство.
Судебное толкование не упоминается в нормах гражданского процессуального законодательства как источник процессуального права, а также юридических процессуальных фактов.
Для определения роли судебного толкования в современном гражданском процессе следует обратиться к содержанию понятия источников права. В теории права выделяют следующие виды источников права: правовой обычай, правовой прецедент, правовая доктрина, религиозные нормы, нормативный договор, нормативный правовой акт [4].
Отсутствие судебного толкования в качестве источника гражданского судопроизводства и судебных фактов обосновывается отнесением Российской Федерации к романо-германской правовой семье, а также принципом разделения власти на исполнительную, законодательную и судебную, где функции законотворчества не могут пересекаться с функцией правоприменения и восстановления нарушенных прав.
Подобный подход представляется как правильный при разрешении вопроса сопоставления нормотворчества в материальном праве, стороной которых не является органы судебной власти. В тоже время, процессуальное нормотворчество законодательная власть в рамках конституционных принципов осуществления судопроизводства, фактически определяет форму деятельности судебной власти.
Стоит отметить, что судебная власть в лице высших судов имеет право законодательной инициативы, которое не гарантирует принятие необходимых норм, определяющих форму деятельности судебной власти органами законодательной власти.
В рамках указанного верным представляется определение формы судопроизводства в рамках общих принципов, закрепленных в Конституции Российской Федерации, помимо норм процессуального законодательства в актах высших судов — Конституционного Суда
Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации, осуществляющих судебное толкование
Конституционный Суд Российской Федерации в рамках своих полномочий дает толкование Конституции Российской Федерации [7]. В рамках данного полномочия, Конституционный суд также определяет конституционно-правовой смысл нормы. Юридическое последствие решения Конституционного Суда Российской Федерации, которым выявляется конституционно-правовой смысл нормы — прекращение ее действия (а значит, и применения) в неконституционном истолковании и, следовательно, утрата ею силы на будущее время в любом ином, расходящемся с выявленным конституционно-правовым смыслом, допускавшемся ранее понимании [8].
Кроме того, согласно ст.79 Федерального конституционного закона от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», суды общей юрисдикции, арбитражные суды при рассмотрении дел после вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации (включая дела, производство по которым возбуждено до вступления в силу этого постановления Конституционного Суда Российской Федерации) не вправе руководствоваться нормативным актом или отдельными его положениями, признанными этим постановлением Конституционного Суда Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации, либо применять нормативный акт или отдельные его положения в истолковании, расходящемся с данным Конституционным Судом Российской Федерации в этом постановлении истолкованием.
Подобное указание в законе делает толкование Конституционного Суда Российской Федерации обязательными в части его применения по конкретному делу. В том числе данные постановления могут затрагивать вопросы процессуального права, которые также влияют на форму процесса, а следовательно на динамику процесса. В данном случае решение Конституционного Суда Российской Федерации будет источником юридического процессуального факта.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации рассматривает материалы анализа и обобщения судебной практики и дает судам разъяснения по вопросам судебной практики в целях обеспечения единообразного применения законодательства Российской Федерации [6].
В рамках своих толкований Пленум Верховного Суда Российской Федерации не только дает толкование, но и, фактически, определяет порядок судопроизводства. Подтверждением данного выводы является Постановление от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» в котором установлены полномочия суда апелляционной инстанции возвращать дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, вопреки отсутствию подобного полномочия в ГПК.
Подобная ситуация позволяет сделать вывод, что в судебном толковании Верховного Суда Российской Федерации также определяется порядок судопроизводства.
Еще одним доводом, подтверждающим, что толкование Конституционного Суда и Верховного Суда следует рассматривать в качестве источника юридических процессуальных фактов, является введение в АПК и ГПК понятие новых обстоятельств.
К новым обстоятельствам относят те, которые возникли после принятия судебного постановления и имеют существенное значение для правильного разрешения дела обстоятельства. К новым обстоятельствам относятся:
— признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;
— определение (изменение) в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, в связи с принятием судебного постановления, по которому подано заявление о пересмотре дела в порядке надзора, или в постановлении Президиума Верховного Суда Российской
Федерации, вынесенном по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора, или в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Введение подобных новых обстоятельств призвано обеспечить применимость судебного толкования нижестоящими судами.
Таким образом, указанное выше доводы позволяют сделать вывод, что судебное толкование высших судов являются источниками процессуальных фактов.
Литература и источники
1. Марченко М.Н. Теория государства и права. Курс лекций. М.,1996, С. 397.
2. Рожкова М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашение о защите прав и процессуальные соглашения. Дисс. . докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1992. С. 4
3. Ярков В.В. Юридические факты в цивилистическом процессе М., 2012. С. 30.
4. Кирдяшова Е.В. Теория государства и права. Учебник для вузов/ под редакцией О.В. Мартышина. М., 2009.
5. Гражданский процесс: Учебник / Н.П. Антипов, В.А. Бабаков, И.А. Волкова и др.; под ред. А.Г. Коваленко, А.А. Мохова, П.М. Филиппова. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2008.
6. Федеральный конституционный закон от 5 февраля 2014 г. № З-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации»// base.garant.ru/70583616/
7. Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»/ www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4172/
8. Определение Конституционного Суда РФ от 11.11.2008 № 556-О-Р/ www.consultant.ru/document/cons doc LAW 81979/
КУКУЕВ СЕРГЕЙ ЮРЬЕВИЧ — аспирант кафедры гражданского процесса и организации службы судебных приставов Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России) (s-kukuev@mail.ru).
KUKUEV, SERGEY Y. — Ph.D. student, Department of civil process and organization Bailiff Service of All-Russian State University of Justice (Ministry of Justice of Russia)
ШАХКЕЛДОВ Ф.Г. РЕЦЕНЗИЯ НА МОНОГРАФИЮ:
Епифанов А.Е. Организационные и правовые основы наказания гитлеровских военных преступников и их пособников в СССР 1941 — 1956 гг. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2017. 702 с.
REVIEW TO THE MONOGRAPH:
Epifanov, A.E. Organizational and legal basis of punishment of Hitler war criminals and their accomplices in the USSR 1941 — 1956 years. M .: UNITY-DANA: Law and the Law, 2017. 702 pp.
Издательством «ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право» (Москва) выпущена в свет монография доктора юридических наук, профессора Епифанова А.Е. «Организационные и правовые основы наказания гитлеровских военных преступников и их пособников в СССР.1941 — 1956 гг.». Монография подготовлена и напечатана при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 16-21-08001 «Советские судебные процессы над военными преступниками в 1943-1991 гг.: цели, функции и эффекты избирательной медиатизации».
Уголовное преследование гитлеровских военных преступников и их пособников, осуществлявшееся в Советском Союзе в период Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы является одной из тех сфер советской юридической практики, последствия которой компетентные органы Российского государства испытывают до сих пор.
Как это следует из монографии А.Е. Епифанова, в целом, советские органы борьбы с преступностью, военной юстиции — в частности, проделали огромную работу по установлению и расследованию гитлеровских злодеяний, совершенных в годы войны на оккупированной территории СССР, а также привлекли к заслуженной ответственности многих их виновников.