К ВОПРОСУ О СУВЕРЕНИТЕТЕ СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Текст научной статьи по специальности «Право»
В статье рассматривается наличие суверенитета у субъектов Российской Федерации. Ставится вопрос о политическом равноправии субъектов, а так же анализируются Конституции республик Российской Федерации.
Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Забкова Я.Д.
CONCERNING THE QUESTION OF THE SOVEREIGNTY OF THE SUBJECTS OF THE RUSSIAN FEDERATION
The article discusses the presence of the sovereignty of constituent entities of the Russian Federation. The question of the political equality of the subjects and analyzed the Constitution of the Russian Federation
Текст научной работы на тему «К ВОПРОСУ О СУВЕРЕНИТЕТЕ СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
изменениями и дополнениями) // Бюллетень нормативных актов федеральных органов и исполнительной власти. — 2010. — № 35. — С. 21-26. 3. Фомин, Н.Ю. Моделирование технико-экономических показателей территориально-производственных кластеров на основе стохастического факторного анализа / Н.Ю. Фомин, А.И. Шинкевич // Научное обозрение. -2017. — № 15 — С. 119-121.
Забкова Я.Д. студент магистрант 2 курса Институт права
Самарский государственный экономический университет
Россия, г. Самара К ВОПРОСУ О СУВЕРЕНИТЕТЕ СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Аннотация: В статье рассматривается наличие суверенитета у субъектов Российской Федерации. Ставится вопрос о политическом равноправии субъектов, а так же анализируются Конституции республик Российской Федерации.
Ключевые слова: суверенитет, федеративное государство, субъекты, Конституция.
Zabkova Ya.D. graduate student 2 year, Institute of Law Samara State University of Economics
CONCERNING THE QUESTION OF THE SOVEREIGNTY OF THE SUBJECTS OF THE RUSSIAN FEDERATION
Annotation: The article discusses the presence of the sovereignty of constituent entities of the Russian Federation. The question of the political equality of the subjects and analyzed the Constitution of the Russian Federation
Keywords: sovereignty, a Federal state, the subjects, the Constitution.
Конституция Российской Федерации (далее — Конституция, Основной закон) в ст. 4 гласит: «Суверенитет Российской Федерации распространяется на всю её территорию» [1]. Как разъяснил Конституционный Суд РФ, исходя из совокупного толкования положения Основного закона, суверенитет — есть необходимый признак России как государства, предполагающий собой одновременно самостоятельность, независимость и верховенство государственной власти во всех её проявлениях [2]. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации, является ее многонациональный народ.
Как следует из содержания первой статьи Конституции, Россия по форме устройства является федеративным государством, что предполагает наличие в его составе территориальных субъектов, обладающих рядом властных полномочий. Вопросы о том, насколько широкий объем полномочий может Российская Федерация передать своим субъектам, и возможно ли в принципе существование суверенитета у субъекта федерации, являются одними из наиболее обсуждаемых в кругу российских специалистов в области публичного права.
Субъекты Российской Федерации не обладают суверенитетом, который изначально принадлежит Российской Федерации в целом, однако еще Жан Боден в своих трудах предполагал, что в определенных случаях (например, при возникновении протектората одного государства в отношении другого) суверен как носитель суверенитета может передавать его часть и обладать им в неполной степени [5].
Так же стоит отметить то, что в соответствии с ч. 1 ст. 5 Конституции, все субъекты РФ являются равноправными, вне зависимости от типа единицы территориального деления (край, область, республика, и др). Однако ч. 2 ст. 5 Конституции недвусмысленно указывает на то, что республики являются по своей сути государствами, каждое из которых имеет свою конституцию. Ряд правоведов, основываясь на данном конституционном положении, выступают с позицией, что республики, входящие в состав Российской Федерации, обладают собственным суверенитетом и выступают в качестве его носителя.
В свою очередь, другие авторы в своих исследованиях заявляют о том, что суверенитета внутри суверенитета быть не может. Так, М. В. Баглай считает, что наличие суверенных республик внутри федерации противоречит самой идее федерализма, и потому субъекты федерации не могут обладать собственным суверенитетом [6].
Однако анализ конституционных актов отдельных субъектов Российской Федерации говорит об обратном. Так, в ст. 1 Конституции Республики Татарстан прямо указано на наличие суверенитета, выражением которого законодательный акт определяет обладание всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации [3]. Аналогичные по своей сути положения наличествуют и в конституциях ряда других республик, входящих в состав Российской Федерации (Башкортостан, Крым).
В то же время, конституционные акты ряда других республик, входящих в состав России, прямых указаний на наличие суверенитета не содержат. В Конституции Республики Мордовия, равно как в основных законах Республик Адыгея, Чувашия, Северная Осетия — Алания, и ряда других, лишь указано, что данные республики являются демократическими правовыми государствами [4].
В свою очередь, уставы областей, краев и других единиц
территориального устройства Российской Федерации, в отличие от конституций республик, не содержат положений о признании таких субъектов федерации государствами и носителями суверенитета. Именно это обстоятельство и выступило в качестве причины для обширных научных дискуссий: конституционное положение о равноправии субъектов федерации вступает в противоречие с положением о статусе республик. В свою очередь, нельзя допускать верховенство региональных законов над федеральными, хотя такие попытки предпринимаются как в теоретическом, так и в практическом плане [7, с.30]. И это, с позиции основополагающей идеи государственного устройства — федерализма, объяснить действительно сложно.
Казалось бы, окончательное разрешение существующей проблемы установил в своих актах Конституционный Суд РФ: в ранее цитируемом Постановлении от 07.06.2000 № 10-П, суд подчеркнул, что использование в ст. 5 Конституции РФ понятий «государство» и «республика» лишь отражает объективно сложившиеся в силу национальных и исторических причин особенности таких субъектов федерации, а суверенитет может принадлежать только Российской Федерации.
И всё же, несмотря на цитируемое постановление, действующие в настоящий день редакции конституционных актов республик Татарстан, Крым и Башкортостан говорят об ином: суверенитет отдельных субъектов РФ де-юре существует. В связи с этим, наличествующая проблема представляется до сих пор нерешенной, в то время как её актуальность и важность являются очевидными: в условиях федеративного устройства, вопросы целостности государства тесно связаны с наличием у всех его субъектов равных прав и равных возможностей, напрямую вытекающих из правового статуса. Это — поистине гарант существования государства в долгосрочной перспективе.
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 04.08.2014. № 31.ст. 4398.
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 07.06.2000 № 10-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. № 5. 2000.
3. Конституция Республики Татарстан от 06.11.1992 // Ведомости Верховного Совета Татарстана. 1992. № 9-10. ст. 166
4. Конституция Республики Мордовия (принята Конституционным
Собранием РМ 21.09.1995) // Известия Мордовии. № 180. 22.09.1995.
5. Атабеков Г.Б. Жан Боден — основоположник концепции государственного суверенитета. М. 1990.
6. Баглай М. В. Конституционное право зарубежных стран: учебник./ М. В. Баглай. — М.: Норма. 2016. 832 с.
7. Ревина С.Н. Теоретические проблемы правового регулирования рыночных отношений в современной России: автореферат . доктора юридических наук: 12.00.01 — Самара, 2008.- 56 с.
Заблоцкая Ж.Н. студент магистрант Гордеева Е.В.,
ФГБОУ ВО «Сочинский государственный университет»
Российская Федерация, г. Сочи ПОДХОДЫ К ПОВЫШЕНИЮ ЭФФЕКТИВНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЭКСПОЗИЦИОННОЙ ПЛОЩАДИ
Обеспечение использования экспозиционной площади оказывает непосредственное влияние на конечные результаты деятельности магазинов, во многом определяя их результативность. Руководителям торговых сетей постоянно необходимо работать над выявлением недостатков управления торговым пространством и планировкой магазинов и торговых залов, а также над совершенствованием управления торговым пространством магазина. Ключевые слова:
выкладка, товар, магазин, покупатель, продажи.
Zablotskaya Zh. The student of Magistracy the Sochi state University Sochi, Russian Federation
Ensuring the use of the exhibition space has a direct impact on the final results of the stores, in many ways determining their effectiveness. Heads of trade networks constantly need to work on identifying deficiencies in the management of the trading space and the layout of stores and trading rooms, as well as improving the management of the store's sales space. Keywords:
Вопрос 15. Государственный суверенитет рф и её субъектов по крф и в решениях кс рф
Суверенитет государства – это свойство гос-ва, самостоятельно и независимо от власти других гос-ств, осуществлять свои функции на своей территории и за ее пределами, а также на мировом уровне.
Суверенитет проявляется в верховенстве, единстве и независимостигос.власти, в силу чего она является высшей. Верховенство гос.власти выражается в том, что она определяет правовые отношения в гос-ве, устанавливает общий правопорядок, права и обязанности гос.органов, общественных объединений, должностных лиц и граждан.
Выражением верховенства гос-ва явл. верховенство на всей терр-ии страны КРФ и других законов.
Т.об., верховенство гос.власти – это такое ее состояние, при котором над ней не стоит и не может стоять никакая другая власть. В конституционном гос-ве власть всегда ограничена правом. Верховенство гос.власти делает ее единственной политической властью.Единство гос.власти выражается в наличии единого органа или системы органов.
Гос.власть независима – это означает самостоятельность гос-ва в отношениях с другими государствами.
Декларация «О гос.суверенитете РСФСР» 12.06.90г: впервые носителем суверенитета и источником гос.власти признается её многонациональный народ и закрепляется его право непосредственно осуществлять гос.власть.Являясь суверенным государством, РФ самостоятельно устанавливает форму правления, определяющую организацию гос.власти и порядок ее деят-ти.
Конституционная характеристика российского суверенитета определяется в ст.3 и 4 КРФ. Исходя их того что носителем суверенитета является многонациональный народ РФ в целом, а ненаселение проживающее на территории отдельных субъектов федерации, можно сказать, что в КРФ провозглашается принцип неделимости суверенитета.
В Конституции РФ (ст. 1) установлена республиканская форма правления. Ее главным признаком является выборность и сменяемость главы государства. Эта республиканская форма правления отличается от монархии, которой присуще наследование статуса главы государства.
Если рассматривать форму правления с чисто формальных позиций, то можно сказать, что она не оказывает определяющего влияния на характер государственного строя. Ведь известно, что монархическая Великобритания давно уже является демократическим, конституционным государством, в то время как республиканский Советский Союз таким государством не был никогда. И наоборот, монархическая Россия
1)Конституция РФ и ФЗ имеют верховенство на всей территории России;
РФ обеспечивает целостность и неприкосновенность всей территории.
Эти формулировки особенно важны для понимания нового российского федерализма. Они не оставляют сомнения в том, что на территории Федерации не может быть каких-либо иных суверенитетов, что субъекты Федерации, даже имеющие статус государства, могут рассматриваться только как обладающие самостоятельностью в пределах своих полномочий. Это, кстати, соответствует ст. 73 Конституции, которая предоставляет субъектам Федерации «всю полноту гос. власти», но только за вычетом предметов ведения Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения Федерации и ее субъектов. Последние, т.о., не обладают суверенитетом, и любые попытки того или иного субъекта Федерации утвердить себя как суверенное государство противоречат Конституции РФ, да и здравому смыслу. Переданные Федерации суверенные права вернуть назад на конституционной основе односторонне нельзя.
Конституция РФ связывает суверенитет РФ, ее конституционно-правовой статус и полномочия, а также конституционно-правовой статус и полномочия республик не с их волеизъявлением в порядке договора, а с волеизъявлением многонационального российского народа — носителя и единственного источника власти в РФ, который, реализуя принцип равноправия и самоопределения народов, конституировал возрожденную суверенную государственность России как исторически сложившееся гос. единство в ее настоящем федеративном устройстве».
В таком же соотношении находятся Конституция РФ и ФЗ’ы, с одной стороны, и все нормативные акты субъектов Федерации — с другой. Положение о «верховенстве на всей территории РФ» не может означать ничего другого, как установление безусловного приоритета федеральных актов высшей юридической силы в случае их расхождения с конституциями (уставами) и законами субъектов РФ.
Российский федерализм — это не многовластие, а ясное разделение полномочий единой по своей природе власти между Федерацией и ее субъектами. В ст.5 в связи с этим закрепляется положение о гос. целостности и единстве системы гос. власти.
Гос. целостность — одна из основ конституционного строя РФ. Она закреплена в ст. 4 (ч. 3), 5 (ч. 3), 8, 65, 67 (ч. 1), 71 (п. «б») Конституции РФ. Конституционный Суд РФ в постановлении от 3 1 июля 1995 г. отметил: «Гос. целостность — важное условие равного правового статуса всех граждан независимо от места их проживания, одна из гарантий их конституционных прав и свобод».
Закрепляя принцип целостности территории РФ, Конституция дает ясно понять, что отделение каких-либо частей территории от РФ противоречило бы Конституции и вызвало бы соответствующие меры по обеспечению целостности государства. Это диктуется тем, что в силу длительного развития России как единого государства, создания единого экономического пространства с участием всех народов, изменений национального состава населения в сторону смешения этносов любая часть территории России не может рассматриваться как собственность одной нации.
Важный аспект суверенитета — неприкосновенность территории. Это положение Конституции обращено вовне государства, оно призвано подчеркнуть неприемлемость чьих бы то ни было притязаний на территорию России и решимость защищать ее в случае нападения или демографической экспансии. Сочетание принципов неприкосновенности и целостности означает, что нарушение или притязание на территорию любого региона является тем самым нарушением суверенитета РФ и влечет соответствующие меры с ее стороны. Понятие территории РФ содержится в ст. 67 Конституции и включает территорию субъектов Федерации, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними. Суверенитет России также распространяется на континентальный шельф и на исключительную экономическую зону, однако права и юрисдикция здесь определяются законом и международным правом.
Конституция прямо не устанавливает делимость государственного суверенитета с мировым сообществом. Однако этот принцип, свойственный многим современным государствам, по существу, все же содержится в Конституции, хотя и не относится к основам конституционного строя. Так, ст. 79 гласит, что РФ может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя РФ. В этой формулировке заложены принцип взаимности уступок полномочий (в соответствии-с договорами) и четкие пределы таких уступок: не ограничивать права и свободы и не противоречить основам конституционного строя.
Являясь суверенным государством, РФ самостоятельно устанавливает форму правления, определяющую организацию органов гос. власти и порядок их деятельности.
В Конституции РФ (ст. 1) установлена республиканская форма правления. Ее главным признаком является выборность и сменяемость главы государства. Эта республиканская форма правления отличается от монархии, которой присуще наследование статуса главы государства.
Если рассматривать форму правления с чисто формальных позиций, то можно сказать, что она не оказывает определяющего влияния на характер государственного строя. Ведь известно, что монархическая Великобритания давно уже является демократическим, конституционным государством, в то время как республиканский Советский Союз таким государством не был никогда. И наоборот, монархическая Россия
1)Конституция РФ и ФЗ имеют верховенство на всей территории России;
РФ обеспечивает целостность и неприкосновенность всей территории.
Эти формулировки особенно важны для понимания нового российского федерализма. Они не оставляют сомнения в том, что на территории Федерации не может быть каких-либо иных суверенитетов, что субъекты Федерации, даже имеющие статус государства, могут рассматриваться только как обладающие самостоятельностью в пределах своих полномочий. Это, кстати, соответствует ст. 73 Конституции, которая предоставляет субъектам Федерации «всю полноту гос. власти», но только за вычетом предметов ведения Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения Федерации и ее субъектов. Последние, т.о., не обладают суверенитетом, и любые попытки того или иного субъекта Федерации утвердить себя как суверенное государство противоречат Конституции РФ, да и здравому смыслу. Переданные Федерации суверенные права вернуть назад на конституционной основе односторонне нельзя.
Конституция РФ связывает суверенитет РФ, ее конституционно-правовой статус и полномочия, а также конституционно-правовой статус и полномочия республик не с их волеизъявлением в порядке договора, а с волеизъявлением многонационального российского народа — носителя и единственного источника власти в РФ, который, реализуя принцип равноправия и самоопределения народов, конституировал возрожденную суверенную государственность России как исторически сложившееся гос. единство в ее настоящем федеративном устройстве».
В таком же соотношении находятся Конституция РФ и ФЗ’ы, с одной стороны, и все нормативные акты субъектов Федерации — с другой. Положение о «верховенстве на всей территории РФ» не может означать ничего другого, как установление безусловного приоритета федеральных актов высшей юридической силы в случае их расхождения с конституциями (уставами) и законами субъектов РФ.
Российский федерализм — это не многовластие, а ясное разделение полномочий единой по своей природе власти между Федерацией и ее субъектами. В ст.5 в связи с этим закрепляется положение о гос. целостности и единстве системы гос. власти.
Гос. целостность — одна из основ конституционного строя РФ. Она закреплена в ст. 4 (ч. 3), 5 (ч. 3), 8, 65, 67 (ч. 1), 71 (п. «б») Конституции РФ. Конституционный Суд РФ в постановлении от 3 1 июля 1995 г. отметил: «Гос. целостность — важное условие равного правового статуса всех граждан независимо от места их проживания, одна из гарантий их конституционных прав и свобод».
Закрепляя принцип целостности территории РФ, Конституция дает ясно понять, что отделение каких-либо частей территории от РФ противоречило бы Конституции и вызвало бы соответствующие меры по обеспечению целостности государства. Это диктуется тем, что в силу длительного развития России как единого государства, создания единого экономического пространства с участием всех народов, изменений национального состава населения в сторону смешения этносов любая часть территории России не может рассматриваться как собственность одной нации.
Важный аспект суверенитета — неприкосновенность территории. Это положение Конституции обращено вовне государства, оно призвано подчеркнуть неприемлемость чьих бы то ни было притязаний на территорию России и решимость защищать ее в случае нападения или демографической экспансии. Сочетание принципов неприкосновенности и целостности означает, что нарушение или притязание на территорию любого региона является тем самым нарушением суверенитета РФ и влечет соответствующие меры с ее стороны. Понятие территории РФ содержится в ст. 67 Конституции и включает территорию субъектов Федерации, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними. Суверенитет России также распространяется на континентальный шельф и на исключительную экономическую зону, однако права и юрисдикция здесь определяются законом и международным правом.
Конституция прямо не устанавливает делимость государственного суверенитета с мировым сообществом. Однако этот принцип, свойственный многим современным государствам, по существу, все же содержится в Конституции, хотя и не относится к основам конституционного строя. Так, ст. 79 гласит, что РФ может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя РФ. В этой формулировке заложены принцип взаимности уступок полномочий (в соответствии-с договорами) и четкие пределы таких уступок: не ограничивать права и свободы и не противоречить основам конституционного строя.
народный – все полномочия на осуществление гос.власти, а также все действия, направленные на урегулирование взаимоотношений гос.органы, институты, долж.лица приобретают в той или иной степени в результате свободно выражаемой воли народа.
государственный — самостоятельность и независимость гос.власти, ее верховенство. Государственный суверенитет выражается в верховенстве государственной власти, в её единстве, самостоятельности и независимости.
Верховенство гос.власти состоит в том, что только гос.власть полномочна закреплять в КРФ и других НПА весь строй общественных ПВО, устанавливать правопорядок, и меры юридической ответственности.
Единство гос.власти означает – обладание ею на всех уровнях, осуществление одинаковой сущностью, формами и методами деятельности. Причем между всеми ОГВ д/б связь, распределение полномочий, дисциплина, субординация.
Самостоятельная и независимая гос.власть проявляется в том, что в соответствии с распределение функций управления государственными и общественными делами ОГВ действуют самостоятельно и независимо от иных форм власти в данной стране, также от иностранных государств, и международных организаций.
Таким образом, суверенитет государства распространяется на всю его территорию, на внешние и внутренние дела.
Национальный — объективное свойство нации означающее её верховенство в решении своей судьбы и выражении суверенных прав на свободу выбора общественного и политического строя, на создание национального государства, на целостную национальную территорию, на экономически независимое пространство, на уважение её культуры, национальную честь и достоинство, на полное равноправие с другими народами. Национальный суверенитет, это как власть всего народа он объединяет всех граждан проживающих на соответствующей территории независимо от их национальной принадлежности.
военный способ осуществляется ВС РФ —
дипломатический – осущ-ся Правительством и спец.гос.органами, представительствами, консульствами и посольствами
экономический — осущ-ся Правительством и спец.гос.органами по внешней торговле и внешне-экономическим связям.
Решения Конституционного Суда о государственном суверенитете и обеспечении единого правового пространства Российской Федерации
Постановление Конституционного Суда от 7 июня 2000 г. № 10-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и определение Конституционного Суда от 27 июня 2000 г. № 92-0 по делу о проверке соответствия Конституции РФ отдельных положений конституций Республики Адыгея, Республики Башкортостан, Республики Ингушетия, Республики Коми, Республики Северная Осетия — Алания и Республики Татарстан (далее по тексту — июньские (2000 г.) решения Суда) явились важным шагом в общей совокупности действий по реализации федеративной реформы, заложили правовую основу для пересмотра конституций республик, обеспечению единого правового пространства Российской Федерации.
Как уже отмечалось, к концу 1990-х гг. отсутствовало единое правовое пространство Российской Федерации, нередко региональное законодательство имело верховенство над федеральными законами. Договоры между Российской Федерацией и ее субъектами, конституции (уставы) субъектов РФ и региональное законодательство в значительной мере противоречили Конституции РФ и федеральным законам. В основе такой практики лежал принцип государственного суверенитета республик в составе Российской Федерации, закрепленный в конституциях большинства национальных республик. В этой связи требовалось официальное толкование этих региональных норм, оценка их соответствия положениям федеральной Конституции. В июньских (2000 г.) решениях Суда дано соответствующее конституционное толкование, сформулированы правовые позиции, в значительной степени изменившие не только конституционную практику, но и некоторые постулаты теории федерализма. Остановимся на рассмотрении важнейших из них (далее курсив мой. — В. Ч.).
«Конституция Российской Федерации не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России и, следовательно, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации. Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции Российской Федерации, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т. е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов Российской Федерации.
По смыслу преамбулы, статей 3, 4, 5, 15 (часть 1), 65 (часть 1), 66 и 71 (пункт «б») Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи республики как субъекты Российской Федерации не имеют статуса суверенного государства и решить этот вопрос иначе в своих конституциях они не могут, а потому не вправе наделить себя свойствами суверенного государства — даже при условии, что их суверенитет признавался бы ограниченным.
Признание же за республиками суверенитета, при том, что все другие субъекты Российской Федерации им не обладают, нарушило бы конституционное равноправие субъектов Российской Федерации, сделало бы невозможным его осуществление в принципе, поскольку субъект Российской Федерации, не обладающий суверенитетом, по своему статусу не может быть равноправным с суверенным государством.
. положения Федеративного договора, предусматривавшие суверенитет республик и позволявшие тем самым обосновывать ограничения суверенитета Российской Федерации, ее конституционно-правового статуса и полномочий, что нашло отражение в конституциях ряда республик, не могут действовать и не подлежат применению как противоречащие Конституции Российской Федерации»’.
Следует отметить, что имеются достаточно весомые аргументы, позволяющие сомневаться в категоричности сделанных выводов. Рассмотрим основные суждения и умозаключения, содержащиеся в решениях Суда.
Умозаключение первое содержит в качестве посылки следующее категорическое суждение: Конституция не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России. Действительно, ч. 1 ст. 3 Конституции гласит: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Однако ст. 11 Конституции (ч. 1 и 2) наряду с государственной властью в Российской Федерации выделяет государственную власть в субъектах РФ, которую осуществляют образуемые ими органы государственной власти. При рассмотрении ч. 1 ст. 3 во взаимосвязи с ч. 1 и 2 ст. 11 становится понятно, что в Конституции многонациональный народ России признается носителем суверенитета и единственным источ- [1]
ником государственной власти в Российской Федерации, т. е. власти государства в целом. При этом источник государственной власти в субъектах РФ, их суверенитет или отсутствие такового в Конституции не обозначается, соответственно их наличие не отрицается. По этой причине основную посылку в решениях Суда следует считать истинной для государственной власти в Российской Федерации, т. е. власти государства в целом. Однако она не является истинной для государственной власти в субъектах РФ, ибо не многонациональный народ России, а народ субъекта РФ, как было показано выше, является единственным источником региональной власти.
По этой причине нельзя признать истинными и следующие выводы Конституционного Суда, которые сделаны на основе данной посылки в отношении государственной власти в субъектах РФ:
Конституция не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации;
суверенитет Российской Федерации в силу Конституции исключает существование двух уровней суверенной властей;
субъекты РФ не имеют статуса суверенного государства даже при условии, что их суверенитет признавался бы ограниченным.
Умозаключение второе. Признание за республиками суверенитета, при том что все другие субъекты РФ им не обладают, нарушило бы конституционное равноправие субъектов РФ, сделало бы невозможным его осуществление в принципе, поскольку субъект РФ, не обладающий суверенитетом, по своему статусу не может быть равноправным с суверенным государством.
Данное умозаключение представляет собой рассуждение от противного, которое можно представить в виде следующей логической схемы.
- 1. Предположим обратное, что республики обладают суверенитетом.
- 2. Тогда в связи с принципом конституционного равенства суверенитетом должны обладать и другие субъекты РФ (края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа).
- 3. Но это — абсурд, второе суждение ложно: эти (другие) субъекты не могут обладать суверенитетом.
Вывод. Значит, республики не обладают суверенитетом.
При истинности второго и третьего суждений логически закономерен истинный вывод. Второе суждение (принцип конституционного равноправия) аксиоматично и дополнительного обоснования не требует. Третье суждение, наоборот, не аксиоматично; необходимо доказать его истинность. Однако истинность этого суждения не была предметом судебного рассмотрения, не исследовалась и не доказывалась в судебном заседании. Исходя из этого по крайней мере нельзя утверждать, что полученный вывод истинен.
Умозаключение третье. Положения Федеративного договора, предусматривающие суверенитет республик и позволявшие тем самым обосновывать ограничения суверенитета Российской Федерации, ее конституционно-правового статуса и полномочий, что нашло отражение в конституциях ряда республик, не могут действовать и не подлежат применению как противоречащие Конституции РФ.
Исходной посылкой выступает суждение о противоречии положений Федеративного договора о суверенитете республик нормам российской Конституции. Однако это суждение, как и аналогичная посылка в предыдущем умозаключении, в судебном заседании не доказывалась. Данное суждение без дополнительной аргументации не может считаться истинным. По этой причине и судебный вывод о неприменимости положений Федеративного договора о суверенности республик ввиду их якобы противоречия Конституции также не может считаться истинным.
По нашему мнению, наоборот, эти положения Федеративного договора не противоречат Конституции РФ и в этой связи являются действующими по следующим основаниям.
1. Федеративный договор подписали органы власти суверенных республик в составе Российской Федерации. Федеративный договор являлся не просто документом по разграничению предметов ведения и полномочий, как это иногда считается, а носил конституирующий характер. Во-первых, посредством Федеративного договора осуществлено преобразование унитарного государства в федеративное. Интересна в этой связи позиция Н. Д. Миронова, который в докторской диссертации отмечал, что Федеративный договор, являясь актом конституционного ранга, не лишен черт учредительства: хотя и не направлен на создание Российской Федерации и ее существование не зависит от подписания договора, но он фиксирует преобразование советского федерализма в российский федерализм, РСФСР — в Российскую Федерацию [2] . Во-вторых, его текст полностью включен в состав Конституции РСФСР 1978 г. В-третьих, в нем закреплены взаимосогласованные общегосударственная воля и свободная воля регионов на реформирование основ государственного устройства России. Федеративным договором республики как суверенные государства дали согласие на ограничение своего суверенитета теми полномочиями, «которые переданы (отнесены) в ведение федеральных органов государственной власти в соответствии с настоящим Договором»; при этом определено, что статус республики не может быть изменен без ее согласия (ст. III Договора). Таким образом, установленный Федеративным договором статус каждой отдельной республики как суверенного государства не мог быть изменен иначе как при ее согласии.
Обоснованной в связи с этим представляется точка зрения И. Д. Левина о «юридической неуничтожаемое™» государств — членов федерации. По его мнению, конституционное признание федерацией ее частей как государств не может быть взято федерацией обратно: «Это вытекает из общего принципа, что некоторые права не могут быть правовыми способами отобраны без согласия носителя этих прав даже тем, кто предоставил данное право. Если государство А признало выделение из своего состава или существование в его составе государства Б, то оно тем самым обязалось исходить в дальнейшем из существования данного государства и не может взять обратно свое признание. Существование нового государства Б стало фактом, из которого должно исходить государство А. Упразднение его может быть юридически произведено лишь с согласия этого государства либо в качестве политической санкции за враждебные действия, нарушающие мирные отношения между государствами — членами федерации или подвергающие опасности их собственное существование» 1 .
- 2. Референдум, проведенный на территории России по принятию федеральной Конституции, не мог изменить суверенный статус каждой республики без ее согласия и ликвидировать в составе Федерации конституированные Федеративным договором суверенные государства. Республиканские референдумы по изменению суверенного статуса республик не проводились. В этой связи их народы, являющиеся носителями суверенитета и единственными источниками республиканской власти, не давали на это согласия. Нелишне напомнить, что в семи республиках (Башкортостан, Мордовия, Чувашия, Адыгея, Дагестан, Карачаево-Черкесия, Тыва) население проголосовало против принятия Конституции РФ на референдуме 12 декабря 1993 г. В двух республиках (Татарстан и Чечня) этот референдум вообще не состоялся.
- 3. В Конституции 1993 г. суверенитет республик не обозначен, но и не отрицается. Она закрепляет лишь основы федеративного устройства, а не осуществляет их детальное регулирование. Отсутствие в ее тексте тех или иных институтов или отдельных норм не означает невозможность их существования или конституционный запрет на их включение в иные нормативные правовые акты. Возьмем, к примеру, уже рассмотренный вопрос об источнике государственной власти субъекта РФ. Отсутствие конституционного закрепления народа как источника государственной власти субъекта РФ не означает отсутствие его существования как юридического и политического явления.
В указанных решениях Суда данные обстоятельства не проанализированы и не рассмотрены. Общее суждение о том, что положения Федеративного договора, предусматривающие суверенитет республик, не могут действовать и не подлежат применению как противоречащие Конституции РФ без дополнительной аргументации, как уже отмечалось, не убеждает.
Правовая возможность суверенитета субъектов РФ не противоречит, а, наоборот, соответствует общепризнанным научным положениям о его природе. Широкое распространение получило понимание двойственной природы суверенитета в Российской Федерации. Многие исследователи (К. С. Гаджиев, Л. М. Карапетян, С. М. Шахрай, Р. В. Енгибарян, Н. М. Колосова, Н. А. Михалева, Д. Тэпс, Э. В. Та- девосян и др.) считают, что на территории РФ одновременно действуют и реализуются как суверенитет федерации, так и суверенитет (суверенность) ее субъектов (республик), не исключая, а дополняя друг друга 1 .
Так, по мнению Р. В. Енгибаряна и Э. В. Тадевосяна, при рассмотрении проблемы суверенитета в федеративном государстве речь должна идти не о разделе суверенитета между федерацией и ее субъектами, а о существовании двух сопряженных, взаимосвязанных разноуровневых суверенитетах, каждый из которых не может успешно реализоваться обособленно и в отрыве друг от друга [3] [4] .
В последние годы возрождается и становится популярной синтетическая теория А. Ященко о едином и неделимом суверенитете федеративного государства, который образуется дуалистически и осуществляется Федерацией при участии ее субъектов. «В федеральном государстве, — писал А. Ященко в 1912 г., — центральная и местные власти не рядом друг с другом, как это полагала классическая теория разделения суверенитета, и не одна над другими, как это склонна утверждать унитарная теория, а друг с другом и друг в друге. В федеральном союзе центральное и местные правительства должны быть не противопоставляемы одно другому, а примеряемы в высшем единстве» 1 . Такой диалектический подход выглядит убедительно, вполне современно и в той или иной мере поддерживается некоторыми учеными (М. В. Золотарева, А. В. Киселева и А. В. Нестеренко) [5] [6] .
Обоснованным представляется мнение Б. С. Эбзеева о мнимости противоречия между положениями федеральной Конституции и конституций республик в ее составе по поводу их суверенитета, высказанное им до принятия июньских (2000 г.) решений Суда о государственном суверенитете республик: «Если в части 2 статьи 5 Конституции Российской Федерации за республиками признается статус государств, то тем самым признается их суверенитет, ибо он является атрибутивным свойством любого государства. Суверенность государства определяется не наличием записи об этом в конституции, а объемом его полномочий и прав.
Другое дело, что представления о суверенитете государства претерпели существенную модификацию по сравнению с тем, как они сложились изначально в период борьбы с феодальной раздробленностью и формирования крупных централизованных государств. Государственный суверенитет есть своеобразный синдром политического развития человечества, и это развитие привносило и привносит в теорию и практику суверенитета новеллы, диктуемые эпохой и потребностями самих государств. Попытки реанимировать представления о суверенитете, сложившиеся четыре столетия назад, могут привнести в общественную практику немало деструктивного, не способного предложить ориентиры, адекватные потребностям социального и политического прогресса. Речь сегодня идет об отказе от абсолютизации суверенитета, несовместимого ни с правами народа в целом или отдельного человека, ни с правами самого государства» [7] . Конституционный принцип равноправия субъектов РФ позволяет распространить это утверждение и на другие субъекты Федерации. «Заложенная в Конституцию Российской Федерации модель федерализма, — по мнению Б. С. Эбзеева, — не отрицает наличия не только у республик, но и у других субъектов — краев, областей, автономной области, автономных округов — ряда прав, присущих суверенитету» 1 .
При диалектическом рассмотрении (в начале настоящей главы) вопроса о соотношении разделения и единства государственной власти было раскрыто авторское понимание государственной власти в Российской Федерации, которое представляется необходимым кратко напомнить.
Государственная власть в Российской Федерации в силу своей учредительной природы одна и едина. В связи с федеративным устройством государства она имеет две формы своего проявления: федеральную и региональную. Обе формы одной государственной власти действуют одновременно, причем не обособленно и раздельно — дополняя друг друга, они образуют диалектическое единство системы государственной власти в стране.
На этой основе представляется возможным сформулировать авторское понимание конституционно-правовой природы государственного суверенитета в Российской Федерации, которое сводится к следующему.
Государственный суверенитет в силу единственности своего носителя — российского народа — один, однако в связи с федеративным устройством государства, как и государственная власть в Российской Федерации, имеет две формы проявления: суверенитет Российского государства в целом и суверенность субъектов РФ.
Под суверенностью субъектов РФ в связи с этим мы понимаем закрепленную в ст. 73 Конституции всю полноту их государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и вне пределов компетенции Российской Федерации по предметам совместного ведения. Близкая точка зрения в отношении суверенности республик высказана С. А. Авакьяном. «Суверенность, — указывает он, — здесь следует понимать лишь как самостоятельность в осуществлении полномочий, отраженных в Конституции Российской Федерации, конституции республики, ее право на свою внутреннюю жизнь и ее самоорганизацию без опеки центра» [8] [9] .
Такое качественное состояние государственности субъектов РФ, которое является формой проявления единого государственного суверенитета Российской Федерации, представляется возможным и политически целесообразным обозначить термином «суверенность».
Отношение республик к июньским (2000 г.) решениям Суда, по мнению Н. В. Варламовой, можно определить как «глухое недовольство», они рассматривали их как сугубо политические и стремились проигнорировать 1 . Однако в конечном счете корректировка республиканских конституций, которые стали предметом судебного рассмотрения, все-таки была осуществлена. Из их текстов исключены положения о суверенитете республик (за исключением новой Конституции Татарстана, в которой данное положение серьезно переработано) и вытекающие из них нормы (о верховенстве республиканских законов, собственности республик на природные ресурсы, их правосубъектности в международных отношениях). Сохранены важнейшие положения (которые не признавались Конституционным Судом противоречащими федеральной Конституции) о многонациональном народе республик как источнике республиканской власти и всей ее полноте вне пределов полномочий Российской Федерации по предметам ее ведения и предметам совместного ведения с республиками в формулировках, аутентичных ст. 73 Конституции РФ.
Конституция Республики Дагестан, которая не была предметом судебного рассмотрения, в течение двух лет не приводилась в соответствие с решениями Конституционного Суда РФ. В ее ст. 2 провозглашался суверенитет республики без дополнительной конкретизации: «Республика Дагестан — Дагестан есть суверенное, единое, демократическое государство в составе Российской Федерации, выражающее волю и интересы всего многонационального народа Дагестана». В постановлении Конституционного Суда Республики Дагестан от 3 октября 2000 г. по делу о толковании ряда статей Конституции Дагестана, связанных с суверенитетом республики, отмечено, что провозглашение Республики Дагестан суверенным государством не ограничивает суверенитет Российской Федерации. Суверенитет республики следует понимать как всю полноту ее государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий России по предметам совместного ведения. И лишь после решения Верховного Суда Республики Дагестан от 9 апреля 2002 г. о признании утратившими силу и не подлежащими применению положений
Конституции Дагестана о суверенитете республики они были исключены из ее текста 1 .
Что касается Конституции Татарстана, то в ее новой редакции, принятой 19 апреля 2002 г., сформулирован принцип суверенитета республики как всей полноты республиканской власти вне пределов верховной федеральной власти: «Суверенитет Республики Татарстан выражается в обладании всей полнотой государственной власти (законодательной, исполнительной и судебной) вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и Республики Татарстан и является неотъемлемым качественным состоянием Республики Татарстан».
Особенно остро обсуждался вопрос суверенитета при подготовке и проведении референдума по принятию Конституции Чеченской Республики, который состоялся 23 марта 2003 г. За юридическими формулировками стояли две чеченские кампании, судьба чеченского народа и его нахождение в составе Российской Федерации.
При принятии Конституции Чеченской Республики возникла острая проблемная ситуация. С одной стороны, в июньских (2000 г.) решениях Конституционного Суда сформулирована правовая позиция о невозможности существования суверенитета республик одновременно и наряду с государственным суверенитетом Российской Федерации. При всей дискуссионности этих решений Конституционного Суда они являются официальным толкованием Конституции и обязательны для исполнения всеми органами и должностными лицами на территории РФ. Министерство юстиции РФ при рассмотрении проекта Конституции Чечни настаивало на исключении из документа формулировки о суверенитете республики.
С другой стороны, исключение принципа суверенитета из проекта документа, учитывая сложившуюся в Чеченской Республике ситуацию, обрекало его принятие в ходе референдума на заведомый провал. По сути, он был основным положением в конституционном проекте и фактически определял итоги голосования. Идеи суверенности в те годы настолько глубоко проникли в массовое сознание народа республики, что не учитывать этого было невозможно. Именно здесь противоречие между суверенитетом России и суверенностью Чечни проявилось во всей политической остроте.
Мне довелось принимать участие в обсуждении проекта Конституции Чеченской Республики, в ходе которого были внесены преддожения о замене термина «суверенитет» терминами «суверенность» или «суверенные права». В массовом сознании данные категории практически равнозначны, однако имеют различное юридическое содержание. Таким путем можно было сделать попытку если не разрешить возникшую проблемную ситуацию, то, по крайней мере, как-то ее смягчить. Однако Конституционная комиссия Чечни не изменила свою позицию, и принцип ограниченного суверенитета остался в конечном варианте документа. Следует отметить, что чеченский народ, приняв Конституцию, тем самым дал согласие на ограничение своей суверенности федеральными полномочиями взамен на дальнейшую интеграцию в составе России. В этом заключалась важнейшая позитивная особенность Конституции Чеченской Республики, принятой на республиканском референдуме 23 марта 2003 г. В 2007 г. под давлением федерального центра положение о республиканском суверенитете все же было исключено из конституционного текста путем принятия Конституционного закона Чеченской Республики от 2 декабря 2007 г. № 2-РКЗ «О поправках и пересмотре отдельных положений Конституции Чеченской Республики».
Подытоживая сказанное, подчеркнем, что юридическое содержание суверенитета, как он сформулирован в действующей Конституции Татарстана и ранее был закреплен в Конституции Чечни, означает полноту государственной власти субъекта вне пределов действия федеральной власти, и ничего больше. Однако это же положение (только без слова «суверенитет») прямо закреплено в ст. 73 Конституции РФ и конституциях всех субъектов РФ. Юридическое содержание указанной статьи Конституции и аналогичных статей республиканских конституций, включая Татарстан и Чечню, идентично и означает, что вне пределов федеральной власти субъекты РФ обладают всей полнотой государственной власти. Значит, идет лишь терминологический спор о том, как назвать это правовое явление — ограниченным суверенитетом или полнотой государственной власти субъекта РФ в определенных пределах. Данная дискуссия, на наш взгляд, является политическим наслоением в обсуждении научного понятия «суверенитет» и отражает политические пристрастия противоположных сторон.
Рассмотренные выше административные меры по приведению регионального законодательства в соответствие с Конституцией РФ и федеральными законами не могли полностью решить проблему федеративной государственности. Возникла необходимость в разработке концепции о разделении государственной власти между Российской Федерацией и ее субъектами и пересмотре на этой основе российского законодательства. В Послании Президента РФ Федеральному Собранию 2001 года в качестве приоритетной задачи как раз и было обозначено «определение конкретных четких полномочий центра и субъектов Федерации в рамках их совместной компетенции. Это разграничение федеральными законами, хочу это особо подчеркнуть, именно федеральными законами, предметов ведения и полномочий между федеральным центром и региональным уровнем управления. Сегодня это потенциально конфликтное поле следует минимизировать, точно определив, где должны быть полномочия федеральных органов, а где субъектов Федерации. Иначе эта ситуация будет порождать новые споры, будет использоваться противниками курса на укрепление Федерации».
В тот период на общегосударственном уровне были подготовлены две диаметрально противоположные концепции разделения государственной власти в нашей стране, к рассмотрению которых мы и переходим сейчас.
Статья 5. Российская Федерация состоит из республик, краев, областей.
1. Российская Федерация состоит из республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов — равноправных субъектов Российской Федерации.
2. Республика (государство) имеет свою конституцию и законодательство. Край, область, город федерального значения, автономная область, автономный округ имеет свой устав и законодательство.
3. Федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации.
4. Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны.